Помню ту зиму, что провели мы.
Ходила на охоту, ковала серебро,
Сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.
Деревьям шубы шила, торила санный путь,
А после в лес спешила, чтоб в избушке отдохнуть.
Помню ту зиму, что провели мы.
Ходила на охоту, ковала серебро,
Сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.
Деревьям шубы шила, торила санный путь,
А после в лес спешила, чтоб в избушке отдохнуть.
Я вымерз до дна, я схожу с ума,
Ко мне вплотную подступила Зима,
Глаза Зимы глядят на меня из окна,
И в каждой клеточке тела застыла она.
Зима — наяву, Зима — в обрывках сна,
Зима так длинна и холодна,
Она так глубока и так бесконечна,
И мне кажется, что эта Зима будет вечно...
Зима, зима,
Кругом — снега.
Зима, зима,
Запорошила дома.
Одна зима мне мне подарила тебя,
Другая зима — отняла.
Отняла.
Никак не кончится зима
И грязный снег никак не тает,
А жизнь по-прежнему спешит,
Но никуда не успевает...
У леса на опушке жила Зима в избушке
Она снежки солила в берёзовой кадушке,
Она сучила пряжу, она ткала холсты,
Ковала ледяные да над речками мосты...
Потолок ледяной, дверь скрипучая
За шершавой стеной тьма колючая
Как пойдешь за порог — всюду иней,
А из окон парок синий-синий...
В твои глаза я лезу в шортах,
Я лезу в сланцах, в яркой майке...
В надежде встретить там любовь,
Увидеть солнце над Ямайкой.
Но я замёрз, мне не уйти,
Я буду вечно синим трупом
В твоих глазах, в твоей зиме,
Наверно, это очень глупо...
Счастливым можно быть в любое время года. Счастье — это вообще такой особый пятый сезон, который наступает, не обращая внимания на даты, календари и всё такое прочее. Оно как вечная весна, которая всегда с тобой, за тонкой стеклянной стенкой оранжереи. Только стенка эта так странно устроена, что иногда её непрошибить и из пулемёта, а иногда она исчезает — и ты проваливаешься в эту оранжерею, в это счастье, в эту вечную весну. Но стоит тебе забыться, как приходит сторож — и выдворяет тебя на улицу. А на улице все строго по календарю. Зима — так зима. Осень — так осень. Обычная весна с авитаминозом и заморозками — так обычная весна. Но оранжерея-то никуда не исчезла, в неё можно вернуться в любой момент, главное — поверить в то, что стеклянная стенка исчезла, без притворства, без показной бодрости и долгой подготовки, непроизвольно, чтобы она и в самом деле исчезла.