Я поняла: талантливый человек старым не бывает. Она — не старая. Просто давно живёт.
Большие груди и большие зады нравятся простому народу. Чем ниже культура, тем шире зад.
Я поняла: талантливый человек старым не бывает. Она — не старая. Просто давно живёт.
Большие груди и большие зады нравятся простому народу. Чем ниже культура, тем шире зад.
Он в глубине души считал, что старики должны самоустраняться, как в Японии. Дожил до шестидесяти лет — и на гору Нарайяма. Птицы растащат.
Я давно заметила, что талантливые люди про себя ничего не понимают. А бездарности, как правило, о себе очень хорошего мнения.
– Бред! Ты хочешь сказать, что человека нельзя научить писать?
– Научить писать как раз-таки можно, – ответил я, – и школа тому доказательство, но нельзя научить человека быть писателем, если это не его призвание.
И старость полна наслаждений, если только уметь ею пользоваться.
— Я хочу, чтобы у меня были морщины. Я хочу, чтобы у меня были седые волосы. Я хочу, чтобы Гас сделал меня бабушкой. Я хочу стареть вместе с Мелани.
— Хочешь, чтобы меня вырвало прямо здесь? Не хочу я седых волос и морщин. Не хочу быть дедом. И я определённо не хочу стареть вместе с Мелани. Или с кем-то еще.
Есть очень много талантливых людей, которые не смогли осуществить свои мечты, потому что слишком долго думали, были слишком осторожны, не решились шагнуть в неизвестность. А есть забулдыги, которые лежат, завернувшись в старый ковер, где-нибудь на скамейке в парке, потому что этот шаг сделали. Просто не в то время и не в том месте.
Старые что малые, хочется, чтобы пожалел кто, а старых-то никому не жалко.
Само слово «искусство», несомненно, имеет общий корень с «искусом» или «искушением», а значит, относится к прерогативе «темных сил». Но, с другой стороны, мы всегда говорим: «Талант от Бога» — и свято уверены, что настоящий художник, поэт, музыкант черпает свое вдохновение из светлого источника.
Гражданка настаивала на починке старинного будильника, старик еврей-часовщик возражал: «Не берём!».
— Но мне сказали, что тут все детали есть.
— У вас есть бабушка? — спросил часовщик. — Так вот, у неё тоже есть все детали, но она уже не годится.