Звенела гитара, и, не пряча сумасшедшую печаль,
Шептал мне — «Царица!» — юный демон, грустный демон по ночам.
Царицей, любимой, единственной на свете называл,
Прощаясь, прощаясь, мои серые глаза ты целовал.
Не надо больше встреч, игра не стоит свеч,
Любовь должна быть, как награда.
Не надо больше слов, искусственных цветов
Не надо, не надо.
«Жизнь — театр», — Шекспир сказал,
«И все мы в нем актеры».
Ты игрой сердца пронзал,
Рождал восторг и споры.
За то, что ты с душой играл,
Народ тебя короновал.
И даже враг твердил порой,
Скрывая страх, что ты — король,
Что ты — король!
Виват, король, виват! Виват, король!
Покоя ты не знал.
Без пушек, без солдат своей игрой
Ты страны покорял.
Меня же покорил, что верным был,
Что был самим собой,
И не была игрой, пустой игрой
Твоя любовь.
Последняя любовь такая смелая,
Последняя любовь как вьюга белая
Последняя любовь как вишня спелая,
Последняя любовь...
Мне уже не важно, грубой или нежной
Будешь ты со мною, слабая надежда.
Не скажу ни слова, прикоснусь губами...
Как хочу я счастье обнимать руками!
Скарлетт: Однажды вы сказали: «Помоги, боже, тому, кто её полюбит!»
Ретт: Помоги мне, боже...
Любовь — как ураган или как радуга, она появляется из ниоткуда. Но если ты закрыт, ты можешь просто ее не увидеть.
Все слова на Л закончились раньше, чем вчера, а О длится уже так давно, что нет смысла привязывать этот факт к первому сентября...
Ты рисуешь карту звездного неба на моей груди. Сейчас нам не нужно иных ласк, нам не нужно слов. Пусть мир тревожно заглядывает сквозь запотевшие от раскалившегося дыханья окна, пусть музыка заслоняет собой реальность, впитывая твой голос, мою нежность, наши души... Ты рисуешь карту звездного неба на моей груди. Маршруты новых звезд разбегаются по коже, отражаются в твоих глазах. И ты читаешь во мне, в звенящем молчании: я. люблю. тебя. сейчас. Сейчас, здесь не существует иного. И закрыв глаза, я всматриваюсь, вчувствываюсь в этот маленький мир, созданный случайным актом одной любви. Яблоки на полу, красный как жизнь виноград, прозрачные шторы на ветру, заблудившееся солнце, игра теней в сигаретном дыме, тающее на столе мороженое, тающий в воздухе смех... Танец ангелов в земной пыли. Как мало порой нам нужно, чтобы навек остаться. Ты рисуешь карту звездного неба на моей груди...
В чистой и безмятежной жизни девушек наступает чудесный час, когда солнце заливает лучами их душу, когда каждый цветок что-то говорит им, когда биение сердца сообщает мозгу горячую плодотворность и сливает мечты в смутном желании, — день невинного раздумья и сладостных утех. Когда ребенок впервые начинает видеть, он улыбается. Когда девушке впервые открывается непосредственное чувство, она улыбается, как улыбалась ребенком. Если свет — первая любовь в жизни, то любовь не свет ли сердцу?
Если кого я люблю, я нередко бешусь от тревоги, что люблю
напрасной любовью,
Но теперь мне сдается, что не бывает напрасной любви, что
плата здесь верная, та или иная.
(Я страстно любил одного человека, который меня не любил,
И вот оттого я написал эти песни.)
Любовь может возвысить человеческую душу до героизма, вопреки естественному инстинкту, может подтолкнуть человека к смерти, но она хранит и боязнь печали.
Ее больше мучило предчувствие страдания, ведь уйти из этого мира — это значит не только упасть в ту пропасть, имя которой — неизвестность, но еще и страдать при падении.
Понимает ли он, что со мной творится, когда его тёплая ладонь накрывает мою? Бьётся ли его сердце так же часто, как моё?
Cлайд с цитатой