— Она стала петь более проникновенно, душевно.
— Да, это одиночество.
— Она стала петь более проникновенно, душевно.
— Да, это одиночество.
— Не могу поверить, я женюсь!
— Почему же ты сказал ей «да»?
— Я не знаю, думаю, она загипнотизировала меня, пока я спал!
Чем больше сидишь дома один, тем больше разговариваешь сам с собой. Потом начинаешь петь.
— Говорят, что два из четырех браков заканчиваются разводом!
— А остальные два самоубийством!
— Я был без ума от этой женщины... И зачем всё это прекратилось? Вот так, почему?
— Потому что ты мужчина, Чарли. А все мужчины ненормальные мерзавцы. Мы хотим то, что нам недоступно. Когда мы это получаем, нам этого уже не нужно.
Чем больше сидишь дома один, тем больше разговариваешь сам с собой. Потом начинаешь петь.
Когда я решила стать певицей, моя мать предупреждала меня о том, что я много времени буду проводить одна. Впрочем, как и все мы. Одиночество сопровождает нас по жизни.
Тому, кто совсем одинок, можно только посоветовать придумать себе кого-нибудь. Вдохнуть в него жизнь, задобрить словами любви. Отдать последнюю крошку хлеба, защитить от опасности собственным телом.
Нельзя помочь умирающему, нельзя, даже присутствуя при этом. Конечно, люди могут стоять рядом с больным или умирающим, но они находятся в другом мире. Умирающий совершенно одинок. Одинок в своих страданиях и смерти, как был он одинок в любви даже при максимальном взаимном удовольствии.