Политика есть ни что иное, как чистейшая геометрия, объединенная с законом джунглей.
Политика есть ни что иное, как чистейшая геометрия, объединенная с законом джунглей.
Политика есть ни что иное, как чистейшая геометрия, объединенная с законом джунглей.
Политика есть ни что иное, как чистейшая геометрия, объединенная с законом джунглей.
Рабство всегда порождает рабство.
Даже с помощью революций.
Капиталист развел коммунистов.
Коммунисты превратились в министров.
Последние плодят морфинистов.
Старайтесь не слишком полагаться на политиков — не столько потому, что они неумны или бесчестны, как чаще всего бывает, но из-за масштаба их работы, который слишком велик даже для лучших среди них, на ту или иную политическую партию, доктрину, систему или их прожекты. Они могут в лучшем случае несколько уменьшить социальное зло, но не искоренить его. Каким бы существенным ни было улучшение, с этической точки зрения оно всегда будет пренебрежимо мало, потому что всегда будут те, хотя бы один человек, — кто не получит выгоды от этого улучшения.
Как хорошо, что никогда во тьму
ничья рука тебя не провожала,
как хорошо на свете одному
идти пешком с шумящего вокзала.
Ведь каждый, кто в изгнаньи тосковал,
рад муку чем придётся утолить
и первый подвернувшийся овал
любимыми чертами заселить.
Когда религия и политика идут в одной упряжке, те, кто ею правит, верят в то, что никто не может стать на их пути. Их скачка становится все более безрассудной: быстрее, быстрее и быстрее! Они отбрасывают все мысли о возможных препятствиях и забывают о том, что человек, ослепленный скоростью, видит обрыв лишь тогда, когда уже поздно что-либо сделать.
... Мир останется прежним.
Да. Останется прежним,
ослепительно снежным
и сомнительно нежным.
Мир останется лживым.
Мир останется вечным,
может быть, постижимым,
но все-таки бесконечным.
И, значит, не будет толка
от веры в себя да в Бога.
И, значит, остались только
Иллюзия и дорога.
И быть над землёй закатам.
И быть над землёй рассветам...
Удобрить её солдатам.
Одобрить её поэтам.