Здесь, где Пушкин был застрелен,
Где повесился Есенин,
Быть поэтом не призванье,
а почти что приговор.
Поэту не пристало говорить о красоте своей,
— Его удел красе чужой слагать апофеозы.
Не может петь павлин, как серый соловей,
О чистоте благоуханья белой розы.
Книги стихов подобны парламентским законопроектам: первого чтения никогда не бывает достаточно для того, чтобы закон был принят.
Счастье моё, доставай свой старый путеводитель,
Я знаю город любви — не Париж, а дождливый Питер.
Счастье моё, раскрывай свои координаты,
Я знаю — там, где любовь — лучшие в мире закаты.
Я известная поэтесса, я продаю от 20 до 30 поэм в неделю, плюс поздравительные открытки.
Что вы, тётя, мнете тити?
Если выпить Вы хотите,
То берите водки литер.
Это ж Питер, тётя!
Ну, что берёте?
Всё время, сколько существует человечество, мужчины — поэты, прозаики, философы — пытались понять женщин. И получилось, в общем, не очень.
— Моя женитьба — это сугубо дело государственное. Мы — граждане этого города уже 700 лет. Наследственность должна опираться на нечто иное, чем любовная связь.
— Я ему о любви, он мне — о деньгах.
— Я говорю о долге.
— А как насчет сердца?
— Дело не в моем сердце, а в политике.
— Как романтично.
— Женитьба — это не романтично.
— Для этого Господь создал поэзию. Чтобы смягчить ложь в устах людей.
Поэт подозрительно смотрит на написанные им слова: какие из них украсят его надгробие?
Cлайд с цитатой