У всех есть причины переписывать для того, чтобы переписывать историю: иногда нам надо обеспечить себе алиби, иногда мы хотим обидеть того, кто обидел нас; а бывает, что мы хотим защитить себя от собственной глупости. Конечно, есть и такие, кто считает, что переписывать историю — это все равно, что врать. Но что такое, в конце концов, история? Как не набор лжи, с которой все согласны.
— Я говорил с Эндером и его сестрой Валентиной. Она историк.
— Что это значит?
— Она изучает разные книги, чтобы поближе познакомиться с историей человечества, а потом пишет истории о том, что ей удалось отыскать, и передаёт остальным людям.
— Но если истории уже кем-то изложены, зачем она переписывает их?
— Потому что их не так поняли. Она помогает людям лучше понять их.
— Раз уж жившие в те времена не сумели разобраться, как она, пришедшая через века после случившегося, может что-то понять?
— Я и сам задал ей тот же вопрос, а Валентина сказала, что она не всегда толкует их буквально. Прежние писатели руководствовались тем, что было важно для их эпохи, а она представляет прошлое так, как оно должно выглядеть в глазах людей её эпохи.
— Значит, история не остается прежней?
— Нет.
— Но каждый раз они принимают её за правдивое освещение событий?
— Валентина что-то такое объясняла насчет того, что некоторые истории могут быть истинными, а другие — правдивыми. Я, правда, ничего не понял.
— Почему они сразу не запоминают истории во всех подробностях? Тогда бы им не пришлось постоянно лгать друг другу.
The worst kinds of lies are the lies we tell ourselves just before we go to sleep. The lies that say 'I'm happy', or 'He's happy', or 'This will all be over', or 'I can change', or 'He'll change his mind', or ‘I don't need her', or 'I don't need him.'
Худшая ложь — та, что мы говорим себе перед сном. Мы шепчем её во сне, убеждая себя, что мы счастливы или он счастлив; что можем изменить себе или он изменит решение; уговариваем себя, что можно смириться с потерей. Каждый вечер перед сном мы лжем себе в отчаянье, тщетной надежде, что ложь станет правдой.
Если убрать из истории всю ложь, то это не значит, что останется только правда. В результате может вообще ничего не остаться.
Истории я предпочитаю мифологию, потому что история начинается с правды и приходит к обману, а мифология начинается с обмана и идёт к правде.
Правда скрывает ложь. А есть правда, которая кажется настолько невероятной, что выглядит ложью. Ложь копится, растет, и мы в конце концов спрашиваем себя, нет ли в ней доли правды…
Каждый носит маску, и вы должны внимательно всматриваться, чтобы найти правду, которую скрывает ложь. Скрытое беспокойство по поводу приближающейся старости, скрытый страх перед финансовым крахом. Другие скрывают любовь, которая затянулась, но есть те, которые позволяют маске исчезнуть. Если вы посмотрите им в глаза, вы увидите, кем они в действительности являются и на что способны.
Мне всегда нравилось быть почтительным с теми, кого я презирал, и целовать людей, которых я ненавидел, что делало меня свободным и господином над другими. Зато никогда не знал я лжи перед самим собою — этой наиболее распространенной и самой низкой формы порабощения человека жизнью. И чем больше я лгал людям, тем беспощадно-правдивее становился перед самим собой — достоинство, которым немногие могут похвалиться.
Cлайд с цитатой