— Между прочим, замечено, Иван Павлыч, что я всю жизнь прислоняюсь к чужим семействам. Когда маленький был — к Сковородниковым, — помните, я вам рассказывал. Потом к Татариновым. А теперь к доктору.
— Пора, брат, уже и свое завести, — серьезно сказал Кораблев.
— Нет, Иван Павлыч.
— Почему так?
— У меня не идет это дело.
Кораблев помолчал.
Он налил себе, мы чокнулись, выпили, и он снова налил.
Когда работаешь целый день, разные невеселые мысли приходят и уходят: ничего не поделаешь — помещение занято.
Жизнь шла незаписанная, неназванная. Прошлое стало осязательно прошлым. Ещё более осязательным было настоящее с его ощущением независимости, ни перед кем невиновности, никому и ни в чём неодолженности.
День рождения — это такой праздник, когда собираются персонажи из настоящего, вспоминают прошлое и желают ещё лучшего будущего.
За горем приходит радость, за разлукой — свидание. Всё будет прекрасно, потому что сказки, в которые мы верим, ещё живут на земле...
Я думаю, что подъезды домов хранят шаги тех, кто когда-то часто бывал здесь и потом исчез. Какие-то замирающие волны и сейчас дрожат в воздухе, они становятся все слабее, но их можно уловить, если прислушаться.
То разгорается, то гаснет фонарик, то горе, то радость освещает его колеблющийся свет.
Прошлое не имеет значения, будущее, возможно, не наступит. Так что остаётся только сейчас.
... Прошлое и будущее так теснят нас с обеих сторон, что для настоящего совершенно не остается места.
Cлайд с цитатой