— Когда рыба становится взрослой, то глаз с одной стороны переходит на другую... Возможно, это признак зрелости. Этим они показывают, что пережили трудные времена.
— Какие времена?
— Те, что отделяют детей от родителей.
— Когда рыба становится взрослой, то глаз с одной стороны переходит на другую... Возможно, это признак зрелости. Этим они показывают, что пережили трудные времена.
— Какие времена?
— Те, что отделяют детей от родителей.
Все родители не совершенны. Они живут в своём измерении и всегда знают, что для нас лучше. Если они не понимают наш язык, как им понять, что с нами творится?.. Если бы им кто-нибудь объяснил, что они должны научить нас смеяться вместо того, чтобы смеяться над нами... Нам нужны не только запреты, но и свобода. Но их ведь тоже никто не учил быть родителями. Они делают всё, что могут. Они стараются любить нас, и, нравится нам это или нет, но родителей не выбирают. Да, родители не совершенны, но ведь и мир вокруг них далёк от совершенства... Наверное, повзрослеть — значит это понять и осознать, что наши успехи и поражения зависят не от них, а только от нас самих...
Сколько бы родители не пытались устроить жизнь своих детей, сколько бы не подстилали соломку, пробивая своими головами стены и, открывая любые двери, пропуская вперёд своих детей, истинную силу человек может обрести, только двигаясь самостоятельно, по своему собственному Пути.
Есть такой момент в жизни каждого человека, когда он должен начинать принимать только свои решения, нести за них только свою ответственность. Это и значит: стать взрослым.
Ты хочешь быть взрослой? Хочешь сама распоряжаться деньгами? Быть взрослым, значит делать то, что тебе не нравится. Постоянно. Это значит работать из последних сил и почти никогда не получать то, чего ты хочешь, сразу же. У меня и твоего отца не было детства, никогда. Тебе так повезло, Пейдж...
... Когда ты старше двадцати пяти, сваливать вину на родителей запрещается.
Наказание — это самая крайняя мера, которая применяется по отношению к детям только в тех случаях, когда все остальные способы для установления дисциплины оказались недейственными.
У меня пока небольшой педагогический опыт, но, знаешь, сразу видно, когда у родителей на первом месте свои интересы. Вот, например, женщина говорит: «Ребёнок самое дорогое», а жизнь свою ради него менять не желает. Пальцем не шевелит, чтобы понять ребенка, почувствовать душу, да просто поговорить, в лучшем случае — в магазин сводит.
Ибо всякий ребенок так или иначе повторяет родителей в развитии. Я мог бы сказать, что в конечном счете желаешь узнать от них о своем будущем, о собственном старении; желаешь взять у родителей и последний урок: как умереть. Даже если никаких уроков брать не хочется, знаешь, что учишься у них, хотя бы и невольно. «Неужели я тоже буду так выглядеть, когда состарюсь?.. Это сердечное — или другое — недомогание наследственно?»
Я убежден, что у каждого ребенка есть право на то, чтобы его голову не забивали чужими дурными идеями — вне зависимости от того, кому они принадлежат. У родителей нет богоданного права оболванивать детей, как им вздумается; они не должны ограничивать для малышей горизонты знания, воспитывать их в атмосфере догматов и предрассудков или настаивать на неуклонном следовании по узкой колее их собственной веры.
Материнство — факт. Отцовство — мнение.
Волны радости омывали этот подвал. Дети и родители шли туда за свободой друг от друга. Одни вырывались из педагогических тисков, куда их загнали папы и мамы. начитавшиеся умных книжек. Другие мечтали отправить ребенка на свидание с прекрасным и получить передышку от его вопросов, капризов, призывов поиграть и предложений пошалить. Словом, спуск в подвал означал восхождение в лучший из миров.