Зима пробуждает аппетит. Пока на улицах лежит снег, шоколадное пирожное — лучшее лекарство.
Странно, как много мы получаем отовсюду советов. Человек — мастер давать советы другим.
Зима пробуждает аппетит. Пока на улицах лежит снег, шоколадное пирожное — лучшее лекарство.
Странно, как много мы получаем отовсюду советов. Человек — мастер давать советы другим.
Просто мы чужие люди, которые случайно прошли вместе какой-то отрезок пути, так и не поняв друг друга.
(Просто мы расходимся как равнодушные люди, которые случайно прошли вместе отрезок пути, никогда не понимая друг друга.)
Иногда человек теряет мужество. А иной раз кажется, что к разочарованиям можно привыкнуть. Но это не так. С каждым разом они причиняют все большую боль. Такую боль, что становится жутко. Кажется, что с каждым разом ожоги все сильнее, и с каждым разом боль проходит все медленнее.
Почему, собственно, мы проявляем гораздо больший интерес к несчастью своих ближних, нежели к счастью? Значит ли это, что человек — завистливая скотина?
Снег... он ухитряется залететь даже в сны... даже в лето, потому что зима мне почему-то никогда не снится.
Злорадство — почти то же самое, что вы именуете юмором: желание потешаться над другими.
Белая гадость лежит под окном.
Я ношу шапку и шерстяные носки.
Мне везде неуютно и пиво пить в лом.
Как мне избавиться от этой тоски
По вам, Солнечные Дни.
От привычки до монотонности всего один шаг.
Вечно эта присказка «спасибо и на том».
Когда на людей обрушивается нечто непостижимое, они пытаются постичь это с помощью молитв, звуков органа и надгробных речей, сдобренных сердобольной обывательской фальшью.