Стив Тольц. Части целого

Люди жалуются, что у них нет обуви, пока не увидят безногого, и тогда начинают жаловаться, что у них нет электрического инвалидного кресла. Почему? Что заставляет их переносить себя из одной глупой системы в другую? Почему свобода воли проявляется только в деталях, а не в широких замыслах? Ведь обычно говорят: «Где я должен работать?», а не «Должен ли я работать?» или «Когда мне обзавестись семьей?», а не «Должен ли я обзаводиться семьей?». Почему свободная воля дана существам, у которых множество возможностей выбора, но они притворяются, что решений всего одно или два?

0.00

Другие цитаты по теме

Если явившийся в мир человек падает так низко, как только возможно в обществе, о нем говорят, что он — монстр, или зло, или воплощение зла, но никто не допускает даже намека, что в нем имеется нечто сверхъестественное или потустороннее. Он может быть злым человеком, но всего лишь человеком. Но тот, кто, как Иисус или Будда, действует на другом полюсе, там, где творимое добро перехлестывает через край, неизменно превращается в наших глазах в святого, сверхъестественного, личность не от мира сего. Это является отражением того, как мы видим самих себя. Мы легко допускаем, что самое злобное создание — это человек, но не способны предположить, что совершеннейшее существо, тот, кто вдохновляет воображение, пробуждает творческое начало и учит состраданию, — тоже один из нас. Мы не способны думать о себе настолько хорошо, а плохо думать готовы.

— Думаешь, ты когда-нибудь женишься? — спросил я.

— Не знаю, приятель.

— А хочешь?

— Не уверен. Но с одной стороны, нельзя же так и жить одному.

— Ты не один. Я с тобой.

— Верно, — улыбнулся он.

— А что с другой стороны?

— Не понял.

— Ты сказал, «с одной стороны». А что с другой?

— М-м-м… Черт, не помню. Вылетело из головы.

— Может быть, с другой стороны ничего и нет?

— Не исключено.

Ты спрашивал, маршал, сохраняет ли человек верность своей родной земле или вождям. Думаю, что каждый сам должен сделать свой выбор.

Именно способность выбирать делает нас людьми.

Нельзя изменить качественные свойства сознания, несясь за автобусом.

– За любое знание приходится платить.

– Если бы те не погибли, мы бы жили лучше. Было бы больше кормильцев.

– Но все равно мы оказались бы во власти закона деградации. Или мы часть человечества и бережем его знания, или мы дикари.

– Ты идеалист, Боря, кусок хлеба сегодня нужнее абстрактных ананасов.

Если перед человеком встает выбор, умереть прямо сейчас или хоть несколькими секундами позже, он обязательно ухватится за второе. Вот почему люди выбрасываются из окон горящих зданий: вдруг Бог успеет смилостивиться, пока летишь к земле, и ты останешься жив. Пусть покалеченный, пусть с переломанными костями. Надежда затемняет рассудок.

Со стороны невозможно определить, кто кому подходит. Никакими общими правилами тут руководствоваться нельзя. Человек инстинктивно чувствует, с кем он должен связать свою судьбу. И всегда оказывается правым — даже если почти все считают, что он ошибся.

В каждом есть больше, чем мы ожидаем увидеть. В каждом кроется способность к большому добру и большому злу, но только сделанный выбор определяет, кто мы на самом деле.