Маки держала на коленях сумочку «Луи Вюиттон». Мой взгляд случайно упал на эту сумочку, и вдруг, в одну секунду, я осознал, почему ради «Прада» и «Шанель» девчонки-малолетки готовы практически на все. Дело в том, что обладание любой настоящей вещью — даже не обязательно фирменной, а просто достойной вещью — дарит человеку частицу счастья, уменьшает его печаль.
Ты радуешься новой куртке, сын. Радуйся, но помни — ни куртка, ни любая другая вещь не делает человека счастливым. Люди наделали много вещей, полезных, помогающих удобно жить, но счастливей от этого не стали…
А почему? Почему тебе неприятно разговаривать о том, как молодые придурки издеваются над вонючими бомжами? Наверно, потому, что ты сразу представляешь себе, как это происходит... Но почему это зрелище считается неприятным? А при виде пахнущего молоком младенца, наоборот, все невольно начинают улыбаться... Кто изначально решил за нас, какой запах приятен, а какой отвратителен? Наверно, во всем мире нет ни одного человека... Вернее, я хотел спросить, неужто во всем мире нет ни одного человека, которому бы вдруг захотелось прижаться щекой к бомжу... человека, который невольно захотел бы убить младенца. А, Кенжи? Как ты думаешь? Мне почему-то кажется, что такой человек обязательно где-нибудь есть...
К сожалению, экономический рост не приносит долговременного ощущения удовлетворенности или счастья. В противном случае десятикратный рост глобального дохода на душу населения за последние два столетия привел бы к резкому повышению удовлетворенности. Факты говорят, что рост доходов приносит радость, но лишь в определенной мере и на некоторое время. За пределами удовлетворения базовых потребностей счастье — состояние относительное, которое а долгосрочной перспективе не имеет прямой связи с экономическим ростом. Оно зависит главным образом от того, как мы оцениваем собственную жизнь и достижения по отношению к другим людям своего круга. Счастье зависит от того, как доход человека соотносится с доходом тех, кого он считает равными себе, или тех. кого он выбрал в качестве модели, а не от абсолютного размера получаемых материальных благ.
Честолюбие — пустышка, обман зрения. Нам внушают, что счастье неразрывно связано с обладанием все более и более модными вещами. Нас хотят отдалить от нашей настоящей человеческой природы, чтобы помешать нам бунтовать против всех несправедливостей, которые вершит общество. Вот из нас и делают всего-навсего потребителей, способных только гнаться за мечтами о вещах.
Надо чётко осознавать разницу между «быть» и «иметь». Страсть съедает человека. Если твоя цель заработать определённую сумму денег, ты не остановишься даже после того, как эти деньги у тебя уже в кармане, тебе надо будет больше и больше. Если человек видит своё счастье в том, чтобы обладать конкретной женщиной, он вряд ли ограничиться одной. Ему надо будет покорять ещё и ещё, всё новых и новых. Я знаю, о чём говорю, сам был такой. Если в жизни твоей нет счастья, может, тебе его никогда и не добиться.
Вся наша культура основана на жажде покупать, на идее взаимовыгодного обмена. Счастье современного человека состоит в радостном волнении, которое он испытывает, глядя на витрины магазина и покупая всё, что он может позволить себе купить или за наличные или в рассрочку. Он (или она) и на людей глядят подобным образом. Для мужчины привлекательная женщина — для женщины привлекательный мужчина — это добыча, которой они являются друг для друга.
Смеющийся американец с кружкой пива — это нечто такое же само собой разумеющееся, как японец с фотоаппаратом на шее, вежливо кланяющийся направо и налево.
Cлайд с цитатой