И к сожалению, и к счастью, для меня улыбка — это обязанность. Улыбаться я должна всегда, даже если на чемпионате мира на весь земной шар объявят:"Ирина Чащина на многие века опозорила художественную гимнастику", — я всё равно должна сначала улыбнуться и только потом, вдали от публики, смогу сделать себе харакири.
Больше всего я хочу быть счастливой, просто счастливой. Я счастлива на арене, моя подруга счастлива, потому что родила ребенка, моя мама, бабушка и тренер счастливы, что воспитали меня такой, какая я есть. Один мой друг счастлив, когда весной заводит свой мотоцикл, надевает шлем и рвется вперед, навстречу ветру. Главное, чтобы человек хотел быть счастливым, потому что счастье — это не когда у тебя есть всё: по мне, счастье — это когда у тебя что-то получается.
Когда человеку покажется, что он нашел то, что искал, то этот ошеломленный ум можно будет породнить с любым направлением мысли. Восторг в той же мере ошеломителен, как и разочарование; разочарование в одном ведет к другой крайности.
Сильный не тот, кто может положить на лопатки одним взглядом, а тот, кто одной улыбкой способен поднять с колен!
Сказать мне, что я могу делать что угодно, — это все равно что выдернуть затычку из заполненной водой ванны и сказать воде, что она может литься куда угодно. Попробуйте, сами увидите, что из этого получится.
Эта улыбка... Улыбка, адресованная мне... Знаю, я не единственная, кто её видел... Но в этот раз она полностью принадлежит мне...
Приподняв покрывало, я начинаю практиковаться, изображая на лице вялую робкую улыбку, снова, снова и снова, пока у меня не получается нечто сносное. Но как я ни стараюсь, мне не удается пригасить огонь, пылающий в моих глазах.
Если я прокричу: «ИДЕАЛ, ИДЕАЛ, ИДЕАЛ, ПОЗНАНИЕ, ПОЗНАНИЕ, ПОЗНАНИЕ, БУМБУМ, БУМБУМ, БУМБУМ», то я тем самым дам вполне достоверное изображение прогресса, закона, морали и всех остальных возвышенных вещей, которые обсуждались разными высокоумными людьми в столь многочисленных книгах; а вывод был всегда тот, что каждый пляшет под свой личный бумбум, и что писатель имеет право на свой бумбум.
Самое важное чаще всего невесомо. Здесь как будто всего важнее была улыбка. Часто улыбка и есть главное. Улыбкой благодарят. Улыбкой вознаграждают. Улыбкой дарят тебе жизнь. И есть улыбка, ради которой пойдешь на смерть...
— Простите, пожалуйста, спасибо, извините, просто тот человек хотел меня напоить, сделать своей женой, и я бы умерла от несчастья с ним...
— Богачи, да, они такие...
Я тут же ответила:
— А цветы — нет. Недавно один парень подарил мне букет цветов, в котором было больше ста роз. А я не знаю, как бы ему намекнуть, что меня надо брать едой...
— Едой, сериалами и теплым пледом по вечерам? — добавил он.
— Ромашковым чаем еще можно! — улыбалась я.
— Ого, как откровенно!
— Почему? — я все время улыбалась. В каждом слове у меня была улыбка.
— А я никогда не пил ромашковый чай, но выпил бы его с вами. Прямо сейчас.
Cлайд с цитатой