Нет времени, кроме настоящего.
Он опаздывал потому, что ему страшно нравился двадцатый век. Он был намного лучше века семнадцатого, и неизмеримо лучше четырнадцатого. Чем хорошо Время, любил говорить Кроули, так это тем, что оно медленно, но неуклонно уносит его все дальше и дальше от четырнадцатого века, самого наискучнейшего столетия во всей истории Божьего, извините за выражение, мира.
У человеческого тела на протяжении многих тысяч лет развивалось стойкое нежелание быть разрубленным пополам. И это нежелание должно ведь хоть как-то влиять на мозг, как считаешь?
— Да, я знаю все о ваших практических методах при крайней необходимости. Всегда что-нибудь упускается.
— Это смешно! Мы прилагаем огромные усилия…
— Вы эту чертову крайнюю необходимость и упускаете.
Не выглядящие опасными существа могут оказаться крайне опасными. И опасны они именно потому, что совсем не похожи на опасных.
Время — самое лучшее и настоящее из того, что мы даем, и дар наш — песочные часы, — ведь горлышко, в которое сыплется красный песок, такое узенькое, струйка песка такая тоненькая, глазу не видно, чтобы он убывал в верхнем сосуде, только уже под самый конец кажется, что все проистекает быстро и проистекало быстро...
Грим на её утонченное фарфоровое личико наносил клоун. Причем слепой. И в боксерских перчатках. В полном тумане.
Время застыло в настоящем мгновении. Прошлое слишком мучительно, будущее — слишком неясно. Поэтому мы решили жить настоящим.
Прошлое предназначено служить нам, но завладеть им мы можем только при условии его подчинения настоящему.
Cлайд с цитатой