Вот идёт любопытнейший экземпляр, на всех языках мира именуемый дураком.
— Иногда я подслушиваю разговоры... И знаете что?
— Что?
— Люди ни о чем не говорят.
Вот идёт любопытнейший экземпляр, на всех языках мира именуемый дураком.
— Иногда я подслушиваю разговоры... И знаете что?
— Что?
— Люди ни о чем не говорят.
Правила этикета, как и инструкция по эксплуатации чайника, во многом — защита от дурака.
— Что здесь происходит?
— Да ничего. Просто... сидят вместе и разговаривают. Сейчас это редкость, все равно как ходить пешком.
— Ну вот, — сказала она, — мне семнадцать лет, и я помешанная. Мой дядя утверждает, что одно неизбежно сопутствует другому. Он говорит: если спросят, сколько тебе лет, отвечай, что тебе семнадцать и что ты сумасшедшая.
Взрослея, мы становимся серьёзнее, и это, позволю себе заметить, первый шаг к тому, чтобы поглупеть.
Откуда эта опустошённость? — спросил он себя. — Почему всё, что было в тебе, ушло и осталась одна пустота?