Да, бывает трудно признать, что ошибался. Особенно когда ошибался так долго.
Бедняк никогда не ограждён от возможных ошибок правосудия.
Да, бывает трудно признать, что ошибался. Особенно когда ошибался так долго.
Странное дело — осиротеть в шестнадцать лет. Лишиться семьи, не успев обзавестись собственной. Это совсем особенное одиночество.
До Уве вдруг доходит разница между жестокостью по необходимости и жестокостью умышленной.
Разве такое не происходит сплошь и рядом, когда кто-то, подкараулив чужую слабость, чужую ошибку, пользуется ею, чтобы отнять у человека все, что у него есть – силу, богатство, успех, славу – и присвоить это себе?
Иной раз корабли теряются в море, но гораздо чаще и корабли, и люди, теряются на суше. Ставишь на карте точку, говоришь себе: я нахожусь вот здесь, а на самом деле находишься совсем в другом месте, рядом с мелью, рифами, берегом с подветренной стороны – и вдруг слышишь скрежет ломающегося корпуса. И всему конец.
Не нужно вмешиваться в чужую жизнь. У каждого человека есть право самому совершать ошибки и самому разбираться в них.
Полюбить кого-то – это все равно как поселиться в новом доме, – говорила Соня. – Сперва тебе нравится, все-то в нем новое, и каждое утро себе удивляешься: да неужто это все мое? Все боишься: ну ворвется кто да закричит: дескать, произошло страшное недоразумение, никто не собирался селить вас в такие хоромы. Но годы идут, фасад ветшает, одна трещинка пошла, другая. И ты начинаешь любить дом уже не за достоинства, а скорее за недостатки. С закрытыми глазами помнишь все его углы и закутки. Умеешь так хитро повернуть ключ, чтоб не заело замок и дом впустил тебя с мороза. Знаешь, какие половицы прогибаются под ногами. Как открыть платяной шкаф, чтоб не скрипнули дверцы. Из таких вот маленьких секретов и тайн и складывается твой дом.