Анатолий Владимирович Жигулин

Другие цитаты по теме

Когда я лгала, они верили каждому моему слову. Когда говорила правду, никто не слушал.

Але ж, мабуть, ми правди не зурочим,

що світ вже так замішаний на злі,

що як платити злочином за злочин,

то як же й жити, люди, на землі?

Но, видимо, мы правды не сглазим,

что мир уже так замешан на зле,

что как платить преступлением за преступление,

то как же и жить, люди, на земле?

Из-за меня арестовали двоих. Я мог только догадываться, что будет с ними. Было ясно, что любой немец рассказывающий мне правду считался предателем... С этого момента я вынужден был прятать любую информацию, как вор. Если Гестапо найдёт мои дневники, то там не будут указаны имена, адреса и улики ведущие к тем, с кем я разговаривал… Я не сомневался, что для меня было важным оставаться в Берлине и рассказывать правду. Нацистская Германия становилась огромным комом лжи... Кто-то должен остаться и рассказать всю правду.

У луковицы не одна пергаментная кожица. Их много. Снимешь одну — появляется новая. Если луковицу разрезать, потекут слезы. Луковица говорит правду только при чистке.

— Ты не ответил на вопрос Кейтлин.

— Какой? Почему я кладу горчицу на картошку?

— Почему ты рискнул жизнью, чтобы прийти сюда?

— Этот... Я посмотрел в зеркало.

— Не понял.

— Послушай. На моей Земле у меня были слава, и власть, и уважение. Я был Ха-Эр Уэллсом! Но когда я взглянул в зеркало, я понял правду. Правда в том, что я был неважен. Я фальшивка! Я пришёл на эту Землю, чтобы переписать свою историю в буквальном и переносном смысле.

— Должен же быть какой-то выход!

— Его нет.

Автор. Ещё не проснувшимся утром длинный, как автоматная очередь, звонок.

— Послушай, — начал он, не представившись, — читал твой пасквиль… Если ещё хоть строчку напечатаешь…

— Кто вы?

— Один из тех, о ком ты пишешь. Ненавижу пацифистов! Ты поднималась полной выкладкой в горы, шла на бэтээре, когда семьдесят градусов выше нуля? Ты слышишь по ночам резкую вонь колючек? Не слышишь… Значит, не трогай! Это наше!! Зачем тебе?

— Почему не назовёшь себя?

— Не трогай! Лучшего друга, он мне братом был, в целлофановом мешке с рейда принёс… Отдельно голова, отдельно руки, ноги… Сдёрнутая кожа… Разделанная туша вместо красивого, сильного парня… Он на скрипке играл, стихи сочинял… Вот он бы написал, а не ты… Мать его через два дня после похорон в психушку увезли. Она убегала ночью на кладбище и пыталась лечь вместе с ним. Не трогай это! Мы были солдатами. Нас туда послали. Мы выполняли приказ. Военную присягу. Я знамя целовал…

— «Берегитесь, чтобы кто не прельстил вас; ибо многие придут под именем Моим». Новый Завет. Евангелие от Матфея.

— Умники! Через десять лет все стали умники. Все хотят чистенькими остаться. Да пошли вы все к… матери! Ты даже не знаешь, как пуля летит. Ты не стреляла в человека… Я ничего не боюсь… Плевать мне на ваши новые заветы, на вашу правду. Я свою правду в целлофановом мешке нёс… Отдельно голова, отдельно руки, но… Сдёрнутая кожа… Да пошли вы все к…! — И гудок в трубке, похожий на далёкий взрыв.

Всё-таки я жалею, что мы с ним не договорили. Может быть, это был мой главный герой, раненный в самое сердце?..

«Не трогай! Это наше!!» — кричал он.

А это тогда чьё?!

Где ложь, где правда — не пойму,

В кого же верить и чему?..

В висках стучит, душа болит...

А сердце? Нет... оно молчит...

Молчит и ждёт, как лес дождя,

Из жизни, будто уходя,

Устало замерло и ждёт...

А жизнь бежит, а жизнь течёт,

Всё меньше оставляя мне

Надежд о будущей весне,

О счастье, дышащем теплом,

Любовью, светом и добром...

На этом свете не поймёшь,

Что лучше — правда или ложь.

Правда? Кому нужна твоя правда? Она как проститутка — все её хотят и никто не любит.

Порою складывается впечатление, что люди задают вопросы, чтобы потерять доверие к тебе, но когда ты отвечаешь правдиво, то они теряют себя.