— «Поцелуй меня!» Да кто так говорит вообще?
— Это был просто поцелуй. Я хотел быть романтичным.
— Какого хрена? Ты мне лицо сплющил! Да, романтично так!
В двадцать лет девушке нужно, чтобы вокруг неё происходило что-то особенное. К тридцати всё, что нужно девушке — чтобы её хорошенько, как следует... оставили в покое.
— Чего ты хочешь, Мэри? Чего? Хочешь луну? Только скажи, я брошу лассо и стяну ее вниз. Кстати, неплохая идея. Я подарю тебе луну.
— Согласна. А зачем?
— Ты ее проглотишь. И она растворится. И лунный свет будет сиять внутри тебя. Я много говорю?
— Да.
— Лучше не болтай, а поцелуй ее!
— Что?
— Не болтай, а поцелуй ее уже!
— Поцеловать ее?
— Да что с тобой? Не тем сегодня достается молодость!
— Перестань уже меня за плечи дергать.
— Я просто... направляю тебя... Так, не открывай. Не открывай, пока я не скажу. Вот так.
— Можно?
— Да.
— Мать твою, да ты серийный убийца!
— Ты извини. Я не знал, понравится тебе или нет. Но теперь мы можем научиться на ошибках. Я вот уже научился. И ты кое-чему научилась. Может, начнем все сначала...
— Мне пора домой.
Свобода любви заложила основы российской морали. Естественно, речь идет не о свободе половых отношений: Лопухов и Вера Павловна несколько лет живут в браке, но без интимной близости. Речь идет о свободе выбора душ, о близости интеллектуальной и духовной. Поколения русских людей повторяют заповедь Чернышевского: «Умри, но не давай поцелуя без любви!» Но кто же произносит в романе эту краеугольную сентенцию кодекса чести? Проститутка. Француженка-содержанка Жюли.
Бисмарк озлобленно хлопал ящиками стола, выгребая из них какие-то документы. Сказал:
— Горчаков повёл себя, как барышня, которую гусар хочет поцеловать. Барышня обязательно скажет «нет», после чего её тут же целуют...
— На это ушло 13 лет, но я наконец-то нашла того, кто достоин моего первого поцелуя.
— А ты у него не забыла спросить?
— Целовать меня я вам тоже не позволю.
— Зачем же вы тогда так смешно выпячиваете губки?
– У меня задача: доказать, что Париж – романтический город.
– Это задачка для первокурсников. Вот попробуй доказать, что романтический город – Вышний Волочек.
Спешно придумывая новую легенду, он мялся и заикался.
— Короче, заколдованный я, вот. А вообще я принц. Ага. Принц. — Риммон замолчал задумавшись.
— А какого же ты, Ри, королевства принц? И как тебя угораздило то?
— Какого королевства? Да вот, не помню. Меня как заколдовали, так я все напрочь позабыл, помню только, что принц, и расколдовать меня может…
— Только поцелуй прекрасной девы!!! — радостно пискнула Ветерок. — Ну это, я быстро!!!
— Нет, нет, не все так просто!!! — забормотал Риммон в ужасе отползая от восторженной дуры, желающей испортить так великолепно составленную историю. — Колдовство очень, ну очень сильное!!! Тут даже минет не поможет!
Девушка покраснела, Лесник прыснул, а Барс громогласно расхохотался.
Кисло-сладкий вкус губ разбойницы ставит завершающую точку ее нового оттенка в гамме чувств, которое может испытывать ее тело.
Cлайд с цитатой