— Майкл, ты плачешь? — спросила Джейн.
Майкл дёрнул головой и попытался улыбнуться.
— Нет, — сказал он. — Глаза плачут, а я нет.
— Майкл, ты плачешь? — спросила Джейн.
Майкл дёрнул головой и попытался улыбнуться.
— Нет, — сказал он. — Глаза плачут, а я нет.
— Это был тот же мальчик... Жаль, если они видели нас...
— Они не видели... Она ничего не видела из-за слёз, а он ничего не видел, кроме её слёз, — тихо ответила Катя.
Иногда нам не везёт в любви, и в таких случаях я начинаю пробежки. Во время бега организм теряет много жидкости, так что на слёзы ничего не остаётся.
Марина Викторовна плакала беззвучно. Она даже не шевелилась. Из ее затуманенных глаз просто вытекали слезы. Потом и слез не осталось, а она все стояла с конвертом в руках, будто лишь сейчас окончательно признала, что Виктора Каюмовича больше нет. Ей бы только обнять отца на прощание, прикоснуться щекой к его щеке, опять услышать сладкий аромат его одеколона.
Внезапно мне хочется плакать — не лить, как порядочная леди, слезы, которые красиво текут по щекам, а выть на луну.
Тихо падают с ресниц
Капли...
И не выплакать никак
Чувство.
Мне от жесткости границ
Страшно,
От закрытости твоей
Душно...
Лучше сесть в поезд и ехать, неведомо куда, с надеждой на лучшее, чем оставаться там, где каждый уголок пропитан твоими слезами.
Ах! Я люблю те предметы, которые трогают моё сердце и заставляют меня проливать слёзы нежной скорби!
Она поникла. Еще одно слово и слезы освободятся из тюрьмы ее изумрудных глаз, коснувшись длинных ресниц, пробегут по щекам, оставляя за собой мокрые соленые дорожки. Она осознавала весь ужас своей личности, добивая себя мыслями о прошлом, сжимала длинные онемевшие пальцы в кулак и продолжая травить свою душу замечаниями в свою сторону. Демон внутри притих, питаясь отчаянием, захлестнувшим девушку с ног до головы. Она дрожала, покусывая губы от накативших эмоций, и понимала всю свою ничтожность, разочарование в самой себе, скрепленное жалостью и желанием прекратить эти страдания, которые направили ее к ужасной мысли. И только эта мысль тронула ее печальную голову, как слезы, срывавшиеся все это время, заскользили по щекам, тем самым ставя точку в этих рассуждениях и опуская ее на самое дно безумия, которому она отдалась безоговорочно и бесповоротно.