Знание – это оружие, Джон. Вооружайся до того, как ринуться в бой.
Его никак нельзя было принять за лорда, и уж тем более за Десницу. В таком виде куда сподручнее и проще выяснять, что творится в городе.
Знание – это оружие, Джон. Вооружайся до того, как ринуться в бой.
Его никак нельзя было принять за лорда, и уж тем более за Десницу. В таком виде куда сподручнее и проще выяснять, что творится в городе.
– Далла как-то сказала мне одну вещь. Сестра Вель, жены Манса Налётчика. Она говорила, что волшебство – это меч без рукояти. Нельзя взять его, не поранившись.
– Мудрая женщина, – Мелисандра поднялась, её красные одежды трепетали на ветру. – Меч без рукояти всё равно остается мечом, а меч – отличное оружие против врагов.
Он жил среди речного народа, трудился в поте лица, плавал по реке, чинил сети и сам стирал свою одежду, когда в том была нужда. Он может выудить рыбу, приготовить пищу и перевязать рану, ему известно, что значит быть голодным, преследуемым, что значит бояться. Томмену внушили, что королевский сан – его право. Эйегон знает, что королевский сан – это долг, что прежде себя король должен ставить народ, жить и править ради народа.
Доверять, мой принц, нельзя никому. Ни вашему мейстеру без цепи, ни вашему лжеотцу, ни бравому Утке, ни прелестной Леморе — никому из близких людей, растивших вас с малолетства. В первую же голову не верьте торговцу сырами, Пауку, и маленькой королеве, на которой хотите жениться. Это недоверие проест вам желудок и не даст спать по ночам, но лучше уж это, чем вечный сон.
Оберин был змеем – смертоносным, опасным, непредсказуемым. Никто не смел на него наступить. Я был травой – мягкой, приятно пахнущей и колеблющейся под любым ветерком. Кто же боится пройтись по траве? Но трава прячет змея от врагов и скрывает до поры его бросок.
Человека нельзя сделать рабом против воли, – отметил карлик. – Выбор есть всегда, пусть даже между оковами и смертью.
Э-э, что толку размышлять о проигранных битвах и дорогах, на которые вовремя не свернул.