Если ты не собираешься убивать кого-то, но всё-таки убиваешь, он от этого не делается не менее мёртвым.
Джон допустил оплошность, мечтательно упомянув о горячей ванне. «Холодная лучше, — тут же сказала Игритт, — если тебя потом есть кому согреть».
Туго набитый кошель может обеспечить молчание на какое-то время, но хорошо направленная стрела обеспечивает его навеки.
— Ты мой, а я твоя. Умирать так умирать, Джон Сноу, — все когда-нибудь умрут. Но сначала мы поживем.
Мы убиваем наших лошадей, когда они ломают ноги, и собак, когда они слепнут, а вот оказать такую же милость искалеченным детям у нас духу не хватает.
Все люди умирают, и все живые твари, плавают они, летают или бегают. Не важно, когда ты умрёшь, — важно как.
— Ты убил меня.
— Вы всегда быстро схватываете самую суть, милорд, — недаром же вы десница короля.
Боги создали землю для всех людей, но потом пришли короли с коронами и стальными мечами и потребовали её себе. Мои деревья, говорили они, — не ешьте с них яблок. Мой ручей — не ловите в нём рыбу. Моя земля, мой замок, моя дочь, уберите руки, не то я отрублю их, но если вы поклонитесь мне, я, может, и дам вам понюхать. Вы обзываете нас ворами, но вор хотя бы должен быть храбрым, умным и ловким, а поклонщик только и умеет, что кланяться.
— А когда я стану вольным, — спросил ее Джон, — буду я волен уйти?
— Ясное дело. А мы будем вольны тебя убить.
Боги покарали его не за убийство, и не за то, что он подал королю блюдо из собственного сына — человек имеет право мстить. Но он убил гостя под своим кровом, а боги этого не прощают.
Cлайд с цитатой