Золотые маковки церквей над рекою,
Земляника спелая с парным молоком,
Я бегу по скошенной траве, а надо мною
Небо голубое высоко.
Золотые маковки церквей над рекою,
Земляника спелая с парным молоком,
Я бегу по скошенной траве, а надо мною
Небо голубое высоко.
Это всё моё родное, это где-то в глубине,
Это самое святое, что осталось во мне.
Это нас хранит и лечит, как Господня Благодать,
Это то, что не купить и не отнять.
В конце концов, отказавшись от всего, Анаксагор занялся умозрением природы, не тревожась ни о каких делах государственных.
Его спросили: «И тебе нет дела до отечества?»
Он ответил: «Отнюдь нет, мне очень даже есть дело до отечества!» — и указал на небо.
Я люблю свою Родину, ё-моё!
А кого же ещё, если не её…
И мобили «Ё», и дороги «Ё»
Что-то есть в ней такое… совсем своё!
Можно и про поля, да про тополя
Это дело не хитрое, вуаля!
Я бы точно смог, только точит тля,
Заставляя меня начинать с нуля!
Время равнодушное пройдет по округе,
Вычеркнув родные для меня адреса,
Мы познаем прибыль и расчет, но друг в друге
Перестанем видеть небеса.
Я люблю свою Родину, вроде, но
Я пахал на работе безвылазно,
Удивительно, поразительно,
Как легко свою жизнь превратить.
Я хотел бы любить свою Родину, но она мне любить не даёт.
Черные фары у соседних ворот,
Лютики, наручники, порванный рот,
Сколько раз покатившись моя голова,
С переполненной плахи летела сюда, где...
Родина!
Еду я на родину,
Пусть кричат — уродина,
А она нам нравится,
Хоть и не красавица.
Вижy — поднимается с колен моя Родина!
Вижy, как из пепла восстаёт моя Родина!
Слышy, как поёт моя великая Родина!
Снова поднимается с колен моя Родина!
Никогда этот мир не вмещал в себе двух:
Был нам Богом отец, ну а чертом —
Родина.