Друг недавний мой, скажи,
Что с собой мы сотворили?
Почему мы нашу жизнь
В представленье превратили?
На глупую игру
Истратили талант,
И на чужом пиру,
Как два комедианта,
Мы с печалью и тоской
Даём спектакль шутовской...
Друг недавний мой, скажи,
Что с собой мы сотворили?
Почему мы нашу жизнь
В представленье превратили?
На глупую игру
Истратили талант,
И на чужом пиру,
Как два комедианта,
Мы с печалью и тоской
Даём спектакль шутовской...
Занавес. Играть невыносимо.
Занавес. Я жить хочу без грима.
Занавес. Я лишь сама себе судья...
Занавес! Отыграны все роли.
Занавес! Без масок все герои.
Занавес! Ослепли все прожектора.
Занавес! Устала медь оркестра.
Занавес! Окончена фиеста.
Занавес! Пора расстаться нам, пора...
Впрочем, в будущее она не заглядывала. В отличие от её нового друга, сумеречного человека, каждая фраза которого, каждая мысль, каждый поступок содержали двойное дно, она жила волнующими минутами, упиваясь новыми ощущениями, которых ей более чем хватало. Инстинкт самосохранения отсутствовал в ней. Опасения — тоже.
Ты ждешь меня, а я нет. Я прихожу, вхожу в комнату. Для тебя я начинаю существовать только с этой секунды, хотя я и раньше существовал, мыслил, возможно, страдал. Вот в чем задача: чтобы ты представила себе себя живой, думающей обо мне. И в то же самое время представила себе меня, живущего тем же.
Всех матерей с сыновьями и дочерями связывает одна и та же любовь. Но в отношении мамы и сына она имеет особую окраску. Однажды мальчик кого-нибудь полюбит и природа его связи с матерью изменится. Она больше не будет главной любовью.
Как больно порой знать все наперед. Больно смотреть на нас и понимать, что дальше этого мы не продвинемся. Обидно осознавать, что мои усилия не принесут плодов, что даже время не поможет нам, как бы мы с тобою на него не надеялись. Вскоре, мы разойдемся, будто никаких чувств между нами и не было, будто мы не общались, будто все, что было — это неудавшаяся сцена спектакля, прервавшаяся на самом интригующем моменте. Мне больно понимать, что я не назову тебя своим парнем, не возьму твою руку в свою, не проведу дрожащими пальцами по твоим губам и не уткнусь лицом в плечо, желая согреться или спрятаться от всего мира. Больно и обидно, что все то, что живет в наших мечтах и надеждах, никогда не станет реальностью. Спустя время, проходя мимо друг друга, все, что мы сможем — это испустить тихий вздох, вложив в него все наше неудавшееся, все то, что загадывалось, планировалось, но не получилось.