Когда много лет ходишь в одном и том же, иногда хочется перемен. А я большой модник.
— Теперь мы пойдём пешком, хорошо?
— Да.
— Что значит это «хорошо»? Глупцы! Если они не поторопятся то наступит ночь! [Гретель тайно наблюдает за детьми]
Когда много лет ходишь в одном и том же, иногда хочется перемен. А я большой модник.
— Теперь мы пойдём пешком, хорошо?
— Да.
— Что значит это «хорошо»? Глупцы! Если они не поторопятся то наступит ночь! [Гретель тайно наблюдает за детьми]
— В этом же костюме ты был, когда арестовывал меня!
— Классика никогда не выходит из моды.
Женщины верят, что они наряжаются ради мужчин или для собственного удовольствия; а по правде, они наряжаются друг для друга.
— А куда подевалось платье, что я тебе подарил?
— Повесила на окно. Это ведь не платье, а настоящие занавески.
— … на нас напала баба в бесстыдном наряде.
— Я предпочитаю называть этот наряд обворожительным.
Люди, застёгнутые на все пуговицы, всегда обладают весом. Люди, застёгнутые на все пуговицы, всегда внушают доверие. То ли неиспользованная возможность расстегнуться гипнотизирует окружающих; то ли принято считать, что под застёгнутыми пуговицами происходит сгущение и накопление мудрости, — а если их расстегнуть, мудрость улетучится — но факт, что наиболее видными фигурами в обществе являются те люди, которые неизменно застёгнуты на все пуговицы.
— А ты уверен, что такое тогда носили?
— Конечно, ты что, вестернов не смотрел?
— Да, смотрел, Док, и Клинт Иствуд ничего подобного не носил.
— Какой Клинт?
— Все верно, ты о нем еще не слышал.
— Марти, надень эти сапоги! Такие штуковины в 1885-м не носили! И в 1955-м тоже! [указывает Марти на кроссовки]
Из-за того что резиновые сапоги мне велики, носки с меня сползли. Нельзя вести достойное существование в сползших носках.
Платье должно следовать за женским телом, а не формы тела укладываться в очертания платья.
— Я готова.
— Светофор!
— Чего?
— Я говорю: для Южной Америки — вполне подходяще.
— Чего-чего?
— Природа там разноцветная — пальмы, зебры, кенгуру...
— А ну сматывайся отсюда! Сматывайся отсюда.
— Уж и пошутить нельзя.
— Давай топай отсюда, академик, пока цел!
— Да ведь я...
— Жену себе заведи, с ней и шути, ей про зебров рассказывай!