Я верую в Бога, но я равнодушен к религии. Религия создана для того, чтобы манипулировать и наказывать. Ибо настоящий Бог людей, даже людей церкви, это — деньги.
Мне нужен Бог, следовательно, я человек.
Я верую в Бога, но я равнодушен к религии. Религия создана для того, чтобы манипулировать и наказывать. Ибо настоящий Бог людей, даже людей церкви, это — деньги.
Мне нужен Бог, следовательно, я человек.
Не нужно быть верующим, чтобы верить.
Этот, ваш, чудовищный Бог!
Он, как с бараном, разделался со своим сыном.
Во что же он превратит меня?
Всевышний не ценит поклоны
Как жест миллионов
Свободных, но нищих
Душой...
— Бог один, — ответил Иешуа, — в него я верю.
Для меня все сводится к словарю: «Бог» – слово. Некоторые предпочитают слово «случай» или «тайна». Но как ни называй – зачем мы существуем? В чем смысл жизни? Можно было бы ответить: «Смысл жизни – Бог», но я, пожалуй, сказал бы: «искусство» или «любовь».
Ты спросил, что служит мне стимулом жизни, когда я просыпаюсь по утрам. Мой стимул – любовь к искусству, к красоте, просто любовь. Влюбляться, любить. Если подумать как следует, я не могу сказать, что верю в Бога, но и не могу утверждать, будто жизнь бессмысленна, ведь для меня очевидно: кроме того, чтобы есть, пить, заниматься любовью, существует нечто другое, и это дает мне стимул прожить день. Да, нечто высшее – думаю, это можно назвать абсолютом: например, восхищение великими литературными произведениями. Когда я нахожу книгу, которая потрясает или заставляет смеяться, плакать, когда я смотрю гениальный фильм, когда я кого-то люблю… мне кажется, все эти чувства и составляют единственное оправдание жизни, и, чтобы доставить тебе удовольствие, можно было бы приложить к ним имя Бога.
— Отец Перес сказал, что вы отвернулись от церкви.
— От церкви — да. От Бога — никогда.
Нет, Бог не увидит. Он закрыл глаза на всё в тот день, когда Иисус был распят на кресте.
Somebody chose these words for you
Interpretations of the truth.
Somewhere behind your fear they hide
To fill the holes inside.
Истинно верующий человек, проникнутый духом монотеизма, не молит ни о чём и не ожидает ничего для себя от Бога. Он любит Бога не как ребёнок, любящий собственных отца или мать. Ему достаёт смирения ощущать свою ограниченность, понимать, что он ничего не может знать о Боге.