Ты мне должен закаты, ты мне должен рассветы,
Ты мне должен все песни, что были не спеты.
Ты мне должен так много, сказать невозможно,
В общем, ты ничего, ничего мне не должен.
— Почему иногда так бывает, что даже чужие кажутся близкими?
— Почему иногда так бывает, что близкие становятся чужими?
Жил да был, жил да был, жил да был один король,
Правил он как мог страною и людьми.
Звался он Луи Второй, звался он Луи Второй,
Но, впрочем, песня не о нем, а о любви!
В те времена жила красавица одна,
У стен дворца она пасла гусей,
Но для Луи была милее всех она,
Решил Луи, что женится на ней.
Ого! Хо-хо...
Все могут короли, все могут короли!
И судьбы всей земли вершат они порой,
Но, что ни говори, жениться по любви
Не может ни один, ни один король!
Не тратьте жизнь свою на тех, кто вас не ценит,
На тех, кто вас не любит и не ждёт,
На тех, кто без сомнений вам изменит,
Кто вдруг пойдёт на «новый поворот».
Не тратьте слёз своих на тех, кто их не видит,
На тех, кому вы просто не нужны,
На тех, кто, извинившись, вновь обидит,
Кто видит жизнь с обратной стороны.
Не тратьте сил своих на тех, кто вам не нужен,
На пыль в глаза и благородный понт,
На тех, кто дикой ревностью простужен,
На тех, кто без ума в себя влюблён.
Не тратьте слов своих на тех, кто их не слышит,
На мелочь, не достойную обид,
На тех, кто рядом с вами ровно дышит,
Чьё сердце вашей болью не болит.
Не тратьте жизнь свою, она не бесконечна,
Цените каждый вдох, момент и час,
Ведь в этом мире, пусть не безупречном,
Есть тот, кто молит небо лишь о вас!
— Знаешь, как я поддерживаю огонек в отношениях?
— Слушаешь хорошо?
— Да не. Нет-нет. Просто никогда не верю, что она моя. Стараюсь удивлять. Без конца делаю подарки.
– Видишь, какая я сложная.
– С другими всегда было проще, чем с тобой.
– Чем проще?
– Я их не любил.
А ведь женщине ничего не объяснить! И сам же знаешь, что бесполезно объяснять! И когда произносишь такие слова, сам знаешь, что говорить их бесполезно... Когда в полном отчаянии говоришь женщине, и говоришь-то каким-то срывающимся голосом: «Поверь, поверь мне, что никто и никогда так, как я, любить тебя не будет. Никто и никогда! Ты понимаешь?!» И отчаянно при этом трясешь рукой. Потому что смотришь в её глаза и сразу догадываешься по глазам, что все мужчины так говорят. Все так говорят! Этими же самыми словами. И это ужас! Потому что все говорят правду! Потому что, действительно, никто не сможет точно так же, как Я... Точно так же не сможет, а слова те же... И ясно, что ничего нельзя объяснить. Объяснить ничего не получится. И в этот момент хочется только головой в омут или в окно. Но останавливает то, что ты понимаешь, что всем хочется в такой момент того же самого.
Я мог бы быть. Достаточно. Уже
Довольно сказано — я мог, но всё же не был.
Я не вписался с ходу в твой сюжет,
А мне хватило бы абзаца, мне бы
Хватило пары строчек под финал:
Мол, а потом они исчезли вместе.
— Когда ты разрешишь мне встречаться с мальчиками?
— Когда умру. И плюс три дня... Чтобы не волноваться.
Из своих бесчисленных похождений он вынес уверенность, что все женщины нерешительны, боязливы, странно противоречивы и непоследовательны в своих поступках, а порой — даже в самых сокровенных своих желаниях. Чтобы одержать над ними победу, иной раз нужно пойти напролом.
Cлайд с цитатой