Для потомков араваков и африканцев счастье — когда вместе гитара и три барабана.
Она старела красиво, как те, кто задаёт себе много вопросов. И каждый день главный из них: в чём моё счастье?
Для потомков араваков и африканцев счастье — когда вместе гитара и три барабана.
Она старела красиво, как те, кто задаёт себе много вопросов. И каждый день главный из них: в чём моё счастье?
Девушка с упоением влюблялась в бедных красавцев, открывая им сердце, как открывают ногтями вишню.
Сделалось страшно: в другой мир нельзя уходить, не освободив карманы. К тому же ничего не успела рассказать дочке, а дети без семейных историй делаются бродягами.
Нельзя танцевать «зачем-то» или «для чего-то». Танец — ради танца. Не он для нас, а мы для него. Пока есть танец, того, кто танцует, нет. И это — самое главное. Единственная наша корысть состоит в том, что когда танец закончится, мы можем быть совершенно уверены, что рано или поздно начнется новый. И это такое счастье, что я каждый день готова плакать от зависти к самой себе.