Тут есть два варианта: либо это кончится плохо, либо это плохо кончится.
– Ну, знаешь, – фыркнула Женька, – единственное, в чем можно быть уверенным в этой жизни, это то, что она обязательно закончится!
Тут есть два варианта: либо это кончится плохо, либо это плохо кончится.
– Ну, знаешь, – фыркнула Женька, – единственное, в чем можно быть уверенным в этой жизни, это то, что она обязательно закончится!
– Хватит болтать. Дома продолжим, а пока давай досмотрим и порыдаем. Как нам сообщили, конец тут «замечательный» – все умрут.
Эй, вы что, ещё здесь? Все лого и прочие штуки уже закончились. А значит, всё — конец. Валите, кыш! Никаких дополнительных сцен не будет! Эх... Если узнаю, кто затеял всю эту ерунду, я ему такого пинка отвешу... Я сказал, уходите!
— Мне немного стыдно за то, что я столько лет подавлял себя...
— О чем ты говоришь?
— Я говорю про маму.
— Так дело в твоей маме?
— Я должен, Сол. Я должен ей признаться.
— О Боже! Не надо! Ты ничего не должен этому ирландскому Волан-де-Морту!
— ... Знакомится в баре с жертвой или в ресторане, напаивает её до бессознательного состояния, а утром жертва себя обнаруживает совсем в другом конце города, на остановке или просто на земле... И без всего!
— Голыми, что ли?
— Умерь свою фантазию, Краснов, до необходимого предела!
На одном ленинградском заводе произошел такой случай. Старый рабочий написал директору письмо. Взял лист наждачной бумаги и на оборотной стороне вывел:
«Когда мне наконец предоставят отдельное жильё?»
Удивленный директор вызвал рабочего: «Что это за фокус с наждаком?»
Рабочий ответил: «Обыкновенный лист ты бы использовал в сортире. А так ещё подумаешь малость…»
И рабочему, представьте себе, дали комнату. А директор впоследствии не расставался с этим письмом. В Смольном его демонстрировал на партийной конференции…
Унтер-офицерша налгала вам, будто бы я её высек; она врёт, ей-богу, врёт. Она сама себя высекла.
Развод!
Прощай, вялый секс раз в год!
Развод!
Никаких больше трезвых суббот!
Ты называла меня: «Жалкий, никчемный урод!»
Теперь наслаждайся свободой, ведь скоро развод.