Заметь, выпускать из клетки намного приятней, чем сажать в неё.
— Дипломатов из-за денег не убивают. Это политическое убийство. Я думаю, оно связано с ситуацией на Балканах.
— А шо там такое?
— Вы газеты-то читаете?
— Редко...
Заметь, выпускать из клетки намного приятней, чем сажать в неё.
— Дипломатов из-за денег не убивают. Это политическое убийство. Я думаю, оно связано с ситуацией на Балканах.
— А шо там такое?
— Вы газеты-то читаете?
— Редко...
— Почему ты не остался там на ночь?
— Где?
— Там, где ты был!
— Где я, по-твоему, был?
— Иван, прекрати! Я не такая дура, как ты думаешь!
— Я так не думаю...
— Нет, ты так думаешь! И ты делаешь правильно, потому что я бы на твоём месте думала бы точно так же!
— Тема весьма деликатная.
— Я не понимаю вас, господин Путилин.
— Видите ли, я никогда не подвергал сомнению право женщины свободно распоряжаться своими чувствами, однако я не одобряю наших русских красавиц, которые отдают свои сердца иностранным подданным. Мне это напоминает беспошлинный вывоз драгоценностей за границу.
Красноречие дороже денег, славы и власти, ибо последние очень часто достигаются благодаря красноречию.
Наша жизнь — это выбор. Это скопление множества выборов, которые мы делаем на протяжении всего существования. Не всегда верных, поэтому зачастую жизнь не приносит счастья.
И пусть повсюду меня будут пугать этой отвратительной фразой, что в старости мне будет некому подать воды. Пусть! Я не боюсь! Подаст ли нам кто в старости воды или нет, совсем не зависит от нашего семейного положения. Надо будет — этой воды принесет мне мой сын, а если его не будет рядом, то соседи или знакомые. Где гарантия, что если бы я была замужем, эту воду принес бы мне мой супруг. Семейное положение тут ни при чем по той причине, что здесь важны мои взаимоотношения с людьми.
Мы молоды, пока живем в «одном формате» с нашими детьми. Пока те, кому 25-35 любят нас за то, что мы клевые, а не потому, что мы родители. Пока их любовь к нам свободна от снисходительности и терпения медсестры или сиделки.