Один мой знакомый делил человечество на три категории: одни предпочитают не иметь тайны, лишь бы не приходилось врать, другие готовы врать, лишь бы иметь тайну, и, наконец, третьи любят и вранье и тайны в равной степени.
Людям требуется трагедия, что поделаешь, это их врожденное влечение, это их аперитив.
Разврат — это джунгли без будущего и без прошлого, а главное, без обещаний и без немедленной кары.
В сущности, я неверно вам сказал, что важнее всего избегнуть осуждения. Нет, самое главное — все себе позволять, но время от времени вопиять о своей подлости.
Мы уже не говорим, как в прежние времена: «Я думаю так-то и так-то. Какие у вас имеются возражения?» У нас теперь трезвые взгляды. Мы заменили слова в диалоге: «Истина состоит в том-то и том-то. Можете с ней не соглашаться, меня это не интересует. Но через несколько лет вмешается полиция и покажет вам, что я прав».
Самодовольство, укоренившееся во мне, не допускало вопреки очевидности, чтобы женщина, принадлежавшая мне, могла когда-нибудь принадлежать другому.
Я специализировался на «благородных делах» , на защите вдов и сирот, как говорится. Не знаю, почему защищать их считается благородным — ведь есть весьма зловредные вдовы и свирепые сироты.
Как сделать, чтобы все поголовно окунулись в воду, а ты бы имел право сдохнуть на солнышке?
Cлайд с цитатой