Я бы хотела быть дикой и свободной.
Не столь обаятельной, не столь холодной,
Не столь расчетливой, не столь практичной.
Я бы хотела быть свободной
И до крайности эзотеричной.
Я падаю в иные пространства,
в посторонние смыслы,
в мистические рубежи.
Мне, знаете, как-то комфортнее, когда рядом со мной ни души.
Что-то щелкает, и я складываю себя в немую, кладу себя на самое дно и прикрываю свои неудачи.
Мне надоело играть во взрослую и хромую, я просто ребенок, он очень часто плачет. Все взрывается внутри петардами, я ненавижу слои снега, лужи и старый фальшивый Питер. Я хотела бы носить сандалии, но вместо того покупаю свитер.
Я хожу по улице в черном, улыбаюсь и не беру мелочь у продавца на сдачу. Затем я прихожу домой, за окном бездушно темно... по дороге я себя от чужих прячу.
Что-то щелкает и я складываю себя в немую, хотя час назад рисовалось, игралось, пелось.
Я не хочу играть больше во взрослую и больную.
В этом вся моя детская смелость.
Люди любят города, а я уют.
Люди едут из ниоткуда в Петербург.
Люди остаются, работают, что-то продают.
А мне от города радости, разве на семь минут.
Люди болеют всем завтрашним.
Люди нашли приют.
А я девочка-пилигрим.
Не приживаюсь ни там, ни тут.
- Я никогда не была обласкана властью. Квартиру они мне не дали, хотя писательские дома строились вовсю. Дачу не дали, хотя строились и дачи. Я ходила по кабинетам, обивала пороги, но получали другие. Я была в стороне от генеральной линии партии. Я им не прислуживала. Я им — ничего, и они мне — ничего. Как бомж. Он свободен от государства, и государство свободно от него.
- Значит, вы — литературный бомж?
- Нет. Я кустарь-одиночка. Японский критик назвал меня «Господня дудочка». Вот я и дудела в свою дудочку и шла своей узкой тропинкой.
Сколько раз за прожитые годы я находил причины и отговорки, чтобы не общаться с окружающими. Собственно, если у меня не было весомой причины для разговора, я и не разговаривал. Просто не мог заговорить так свободно, как хотелось бы. Иначе говоря, одиночки – это люди с обострённым чувством цели.
В себя ли заглянешь? — там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно…
Cлайд с цитатой