— Только обещай, что будешь приглядывать за папой, хорошо?
— Но он же Зелёная Стрела.
— Знаешь, до того, как стать зелёной Стрелой, он вообще-то сильно боялся темноты, и ему был нужен ночник в комнате, пока ему не исполнилось сколько, шест... шестнадцать?
— Это был не ночник. Я был... Это был не ночник. Я не могу спать в кромешной темноте. Кстати, я всё видел. Иди, возьми вилку и тарелку, и отрежь себе нормальный кусок торта.
Меня не было... и мне жаль, жаль, что городу пришлось через столькое пройти без меня, но вы выдержали, и доказательства этой выдержки лежит у моих ног. Вы не подвели этот город, и я обещаю, я не подведу вас, покинув его снова!
— А ты не так-то и удивлен.
— Тем, что от тусовщика Оливера Куина кто-то залетел? Странно, что маленьких Оливеров не целая армия.
То, что ты меня не видишь – не значит, что меня нет. Ты должна ощущать меня, даже когда я не в поле зрения.
— Я никогда не знала своих настоящих родителей. Я выросла с приёмными, и всю жизнь думала: «Кто я? Откуда я? Почему настоящие родители отказались от меня?»
— Мальчик должен знать, кто его настоящий отец.
— Он должен, и он узнает. Но зная то, через что Уильям проходит сейчас, я осознаю, что не была готова к правде. Узнав моё наследие, мои силы, зло, от которого мать старалась уберечь меня дома... Ни один ребёнок не должен нести такую ношу. Я имею ввиду, — оглянись, Оливер, лучший подарок для него — его детство. Оберегай его от своего мира так долго, насколько это возможно. Я не могу представить большей жертвы. Разве это не значит быть родителем?
Оливер: Знаешь, чего мне не хватает в новом логове?
Джон: Два ящика с бутылкой русской водки?
— Меня бы здесь не было, если бы ты не была такой храброй.
— Пустяки. Я всегда хотела сказать, что поймала за кого-то пулю, и теперь я могу. Так что, это я должна тебя благодарить.
Cлайд с цитатой