— А ты хотел бы все помнить?
— Да.
— Помнить — не всегда благо.
— Я хотел бы все помнить.
— Тогда тебе нужен Дворец памяти, чтобы все в нем хранить. Дворец созданный в твоем мозгу.
— А это должен быть дворец?
— Он станет разрастаться, будет огромным, как дворец.
Быстро под чистым небом
Стынут бурные воды.
И лунный свет и тени
Гаснут и уплывают,
Словно судьбы капризы.
Ганнибал ответил в классическом стиле принца Гэндзи:
Воспоминанья о любви прошедшей
Как снег под ветром падают в сугробы.
Они остры, как утки по-пекински,
Остры, горьки, мучительно прекрасны -
Плывут, плывут во сне друг с другом рядом.
— Нет, — сказала леди Мурасаки. — Нет. Теперь остался один лед. Все ушло. Разве нет?
— Вы для меня — самое любимое существо в мире, — сказал он вполне правдиво.
— Эти рисунки на стенах — вы сами их рисовали, доктор?
— Вы полагаете, я приглашал сюда дизайнера?
— Тот, что над раковиной, — это какой-то европейский город, правда?
— Это — Флоренция; вон там — Палаццо Виккио и Дуомо — вид с Бельведера.
— И все эти детали вы рисовали по памяти?
— Память, офицер Старлинг, — то самое, что заменяет мне вид из окна.
— Ваш мото, кажется, слегка попердывает, — сообщил Мюллер ей вслед, когда она уже отъезжала.
— Такими изящными словечками тебе ее не закадрить, — заметил второй немец.
Никогда не отвечайте остротой на остроту. Послушайте: желание понять остроту и ответить на нее заставляет собеседника совершить в уме поспешный и не относящийся к предмету беседы поиск. Это ломает настрой. Успех беседы зависит от настроения, от той атмосферы, в которой она протекает.
Ваша мораль — она как младенец в непромокаемых штанишках, все чистенько. Никто ни в чем не виноват.
Женщины быстрее мужчин чувствуют наблюдение со стороны — это умение составляет часть их инстинкта выживания; да и желание они распознают тут же. Или его отсутствие.
Ужинал он в одиночестве, но был отнюдь не одинок.
Ганнибал вступил в период долгой зимы своего сердца. Спал он прекрасно, и во сне его никто больше не посещал в отличие от других людей.
— Можете вы мне в лицо заявить, что я — зло? Я — зло, офицер Старлинг?
— Я думаю, вы — разрушение. А это для меня одно и то же.
— Зло всего лишь разрушение? Тогда бури — зло, если все так просто, и огонь, да еще и град к тому же. Все то, что агенты страховых компаний валят в одну кучу под рубрикой «Деяния Господни».
— Сознательно совершаемое...
— Я — для собственного удовольствия — коллекционирую рухнувшие церкви. Вы не видели недавнюю передачу о церкви в Сицилии? Потрясающе! Фасад храма рухнула во время специально заказанной мессы и похоронил под собой шестьдесят пять бабушек. Это — зло? Если да, кто же его совершил? Если Он — там, то Ему просто это нравится, офицер Старлинг. И тиф, и лебеди — одних рук дело.
Со мной ничего не произошло, агент Старлинг. Я сам произошел. Вы не можете зачеркнуть мое «я», считая меня всего лишь жертвой различных влияний.
Cлайд с цитатой