Пусть меня лучше растопчут толпы детей, чем я прикоснусь к пауку.
Победить страх труднее всего. Как раз его мы запоминаем особенно крепко — из чувства самосохранения.
Пусть меня лучше растопчут толпы детей, чем я прикоснусь к пауку.
Победить страх труднее всего. Как раз его мы запоминаем особенно крепко — из чувства самосохранения.
Love is light that surely glows
In the heart of those who know
It's a steady flame that grows
Feed the fire with all the passion you can show
Tonight love will assume its place
This memory time cannot erase
Your faith will lead love where it has to go...
Самосохранение — это круг, который удерживает на плаву и позволяет подольше не расстаться с телесным мешком. Страх же — камень, тянущий на дно.
Я сбежал. Сбежал от людей... от города... от лжи... от слез и гнева. Я здесь словно ожидаю смерти.
Человек здесь остается с настоящим чувством одиночества. Никогда в жизни таким Чистым... Свежим... Горячим... Не был...
Бремя той силы, которую я ощущал в своих клетках, кроме того, что убивало меня, оставляло в руках неизвестного чувства, похожего на смерть.
Может быть это единственная причина моего присутствия здесь: найти в чем я замешан. И найти в себе силы выдержать это.
Когда начинаешь жить, понимая ради чего, то находишь себя в погоне за правдой. В этот раз перед тобой появляется вопрос: «Сколько правды я смогу выдержать?»
Выдерживаешь пока возможно, но наступает момент, когда не выдерживаешь. И в этот раз начинаешь избегать правды.
Но мы не можем избежать нашей реальности. Нас обязательно зажмут в угол в самый неожиданный момент.
Иногда я чувствую, что это страх. Но этот страх держит меня ровно.
Не смерти... Я боюсь больше не увидеть тебя.
Может быть, место, которое мы ищем и называется раем, как первый день жизни, но, несмотря на судьбу, мы можем достичь его, постигнув несомненную силу веры.
Люди не умеют быть одни, чуждые потребности в духовном одиночестве, они боятся его, цепляясь хоть за какую-то одностороннюю любовь или ненависть, которая в непостижимой приверженности к схематизму очень скоро превращается в привычку...
Дело не в страхе, — сказал себе Крокодил. — Дело в том, ради чего его преодолеваешь. Я преодолел страх смерти, потому что есть вещи важнее, чем моя жизнь. Аира преодолел страх ошибки, потому что есть вещи ценнее, чем его правота.