— Поручи мне что-нибудь.
— Ты музыкант, Владек. Поднимаешь людям дух. И довольно.
— Я хочу делать что-нибудь полезное.
— Ты слишком известен. И знаешь — из музыкантов не выходят подпольщики. Чересчур... музыкальные.
— Поручи мне что-нибудь.
— Ты музыкант, Владек. Поднимаешь людям дух. И довольно.
— Я хочу делать что-нибудь полезное.
— Ты слишком известен. И знаешь — из музыкантов не выходят подпольщики. Чересчур... музыкальные.
— Суть в том, Дикон, что ты не мыл посуду уже пять лет.
— Владислав прав. Недопустимо, что у нас тут такая гора окровавленной посуды.
— Мне людей приводить неудобно!
— Да какая разница, ты все равно их убиваешь! Вампиры не моют посуду.
Хочу посмотреть, как они за меня борются: «Он любит меня больше!» Они порой так милы, эти людишки, правда? Ну, ты знаешь... У тебя же есть Джон. Я, пожалуй, тоже сожителя заведу.
Я стал вампиром в шестнадцать лет, и поэтому я выгляжу до сих пор на шестнадцать. Житие у нас тогда, в шестнадцать лет... тяжкое было.
Если есть наследство пусть даже в три франка и шесть су, из-за него обязательно разгорается война. Это закон.
— Нельзя восседать на троне короля и узурпировать власть в его отсутствие! Я поведу народ Англии на борьбу с тобой!
— И с чего ты взял, что они пойдут за тобой?
— Потому что, в отличие от прочих Робин Гудов, я единственный умею говорить с британским акцентом!
У меня осталось два выхода. Сдаться и примириться с судьбой старой девы, которую после смерти съедят собственные собаки. Или нет. На этот раз я выбрала «нет». Я не собираюсь уступать какому-то негодяю и паршивой американке. Вместо этого я выбрала водку... и понеслось.
Нехорошо все время плыть по течению. Гораздо больше удовольствия, напрягая спину, бороться с ним, идти вперед наперекор ему, — по крайней мере мне так кажется, когда Гаррис с Джорджем гребут, а я правлю рулем.