— Он мой сын. Ему будет лучше без неё.
— Это твоё мнение. Если вы устроите войну, то единственным, кто пострадает, будет Генри.
— Он мой сын. Ему будет лучше без неё.
— Это твоё мнение. Если вы устроите войну, то единственным, кто пострадает, будет Генри.
— Мы ведь сестры. Точнее, сводные сестры, но это все мелочи.
— Да... какие там сестры. Ты... зеленая.
— А ты беспардонная!
— У вас не было встречи, иначе не объяснишь... Почему ты не вошла в ту дверь и не встретила свою любовь? Неужели так страшно стать счастливой?
— Да! Да это страшно. Ты права, мы не встретились... Я испугалась! Я не.... Ты сказала, я сброшу с души камень гнева, и мне вдруг подумалось, без него меня унесет! Всё, что у меня было, это гнев! Без него какой я стану?
— Счастливой.
— ... Слабой...
— Доктор Джекилл и доктор Франкенштейн. Ты знаешь, как это звучит?
— Самый страшно-звучащий офис педиатра в мире.
— Где его носит?
— Кого?
— Я тут сделку заключила с Тёмным. Выпустила его из клетки в обмен на билет домой.
— Реджина! Вдруг он крушит селения направо налево!
— Дорогуши, от лица всех Румпельштильцхенов на свете, я выполняю данное тебе слово. Уверена, что всё хочешь бросить, принцесса?
— Что там с нашим бобом?
— Как обещано. Бросите оземь, загадаете место и вперед.
— Спасибо.
— Пойду крушить селения!
— Что за безвкусица?
— Просто решила оживить обстановку.
— Что ж, получилось чудовищно.