Эмма Свон

Правда делает нас ранимыми. Для нас уязвимость страшнее всего.

Лучше рискнуть, чем потом жалеть. Я только что потеряла любимого. Ужасно то, что я ведь не призналась в любви ему ни разу. Я струсила. Испугалась, что всё сразу станет бесповоротным. И всё изменится. У нас с ним ничего не было и теперь не будет. Ничего. Вся надежда на то, что ты не струсишь и мои ошибки не повторишь.

— Вы с папой герои. То, как вы меня спасали, ничего не меняет, не делает вас плохими людьми. Ты — та, кем была всегда.

— И кем же?

— Да мамой.

Это всегда так. Люди будут всю жизнь говорить тебе, кто ты есть. И ты должна ставить их на место. Говорить: «Нет, вот кто я». Хочешь, чтобы люди смотрели на тебя иначе? Заставь их. И если хочешь что-то изменить, надо отважиться и менять всё самой, потому что феи-крёстные в этом мире не водятся.

Наблюдательность главное оружие копа.

— Ты впечатлена? Что ж, ради такого стоило постараться!

— Вот зачем ты так? Я просто отдала тебе должное, совершенно искренне!

— И дальше что? Комплименты одежде, пижамные ночевки, наряды, прически... звоним Робин Гуду и трубку бросаем?

— Во всех семьях то мир, то ссора.

— Мы с тобой никак не семья. Свою я знаю на несколько поколений и на четыре сотни лет.

— Я не о кровном родстве, а о связи стократ прочнее всех генов. Мы с Эльзой твоя истинная семья, поскольку объединены нашим волшебным даром.

А в этом городе никакой работы нет! Это нормально?.. Может заклятье?

— Что это было за существо?

— Толком не рассмотрели. Что-то вроде крылатого зверя.

— Похоже, такой монстр напал на меня в Нью-Йорке.

— За которого ты чуть не вышла.

— Ты замуж собиралась?

— А никого не смущает, что это был монстр?

Главное обсудим как-нибудь позже за бокалом вина или... парой бутылок.