Барышню невозможно спасти, если она рада своему несчастью!
(Нельзя спасти девушку, если она любит неприятности.)
Барышню невозможно спасти, если она рада своему несчастью!
(Нельзя спасти девушку, если она любит неприятности.)
— Итак...
— Мне нужно найти Луи и сказать, что всё кончено.
— Если ты этого хочешь...
— Так будет правильно.
— Ты действительно любишь его, да?
— Да, но не так, как я люблю тебя. У нас с Луи всё по-другому. Светлее. Проще. Он делает меня счастливой.
— А я нет...
— То, что происходит между нами — Великая Любовь. Она сложная. Напряжённая. Всепоглощающая. Не важно, что мы делаем и сколько мы ссоримся. Она всегда будет связывать нас. Что значит простое счастье по сравнению с этим. Правда?
Спросили Maрдавиджа:
— Какая разница между печалью и досадой?
Он ответил:
— Когда на человека обрушивается несчастье, он сильно печалится, когда же его постигает неприятность, он только досадует.
Неприятности и несчастья могут преследовать тех, кто утратил волю к жизни. Кто внутренне сдался на волю судьбы. Давайте все же будем хотеть жить. Изо всех сил. Это очень помогает оставаться здоровым и счастливым.
— У нас маленькая неприятность...
— Чёрт!
— Один её друг выпал с балкона.
— Звучит как большая неприятность.
Полагаю, мы никогда не узнаем, получилось ли у нас. Но в худшем случае, мы потерпели неудачу, делая доброе дело. Что лучше, чем преуспеть в совершении зла.
... я никогда не бываю достаточно счастлив. Я всегда ищу способ что-то улучшить, что-то поменять.
Гили ясно, озарением понял, что стал оруженосцем Берена потому, что не желает быть покорной безмолвной жертвой, безропотно ожидающей исхода битвы между сильными этого мира. Он станет воином — и, может быть, однажды спасёт неизвестных ему людей, и кто-то не погибнет, застигнутый наглой смертью в доме, на пастбище или на пашне...