Хелен Гербер. Мифы Греции и Рима

Он к дубу, запыхавшись, подбежал,

На небо глянул – да, он опоздал!

Тут тихий голос рядом прозвучал:

«О Рек!» – он посмотрел вокруг —

Пустынно все, лишь тени меж дерев

Становятся все гуще. В этот миг

Раздался голос: «Милый, никогда

Не будем вместе мы, ни ночью и ни днем.

А я ведь так мечтала свою страсть,

Что слаще меда, разделить с тобой.

Ни с кем из смертных женщин ты б не смог

Такого счастья, верь мне, испытать.

Но ты прогнал посланницу мою,

Поранив крылья ей и сердце мне разбив».

Рек застонал и нимфу стал молить:

«Имей же жалость и прости меня!

Я впредь тебя ничем не оскорблю».

«Увы! – ответил голос. – Ты ведь слеп.

Я не жестока, я тебя прощу,

Но сделать душу зрячей не смогу!»

0.00

Другие цитаты по теме

Все смертные жили на земле счастливой и добродетельной жизнью. Воздух был чист и напоен ароматами; на небе круглый год сияло Солнце, земля в изобилии рождала сочные плоды, и повсюду цвели благоухающие цветы. Человек был доволен жизнью. Он не знал ни холода, ни голода, ни болезней, ни смерти. Юпитер, который справедливо полагал, что все эти блага достались человеку благодаря Прометееву огню, был ужасно недоволен и решил наказать людей за то, что этот божественный дар попал к ним в руки.

Он собрал богов на Олимпе, и они, посоветовавшись друг с другом, решили создать женщину, и, как только она была сотворена, каждый из них вдохнул в нее частичку своего очарования, что сделало ее неотразимой.

Когда же смерть подходит близко-близко, чтоб дерево прекрасное сгубить, оно теряет ветви и кору, и в тот же миг душа нежнейшей нимфы, что в нем жила, летит на небеса.

Жизнь человека — темная машина. Ею правит зловещий гороскоп, приговор, который вынесен при рождении и обжалованию не подлежит. В конечном счете все сводится к нулю.

Постепенно я привык считать свою жизнь несбывшимся обещанием, но в глубине души подозревал, что несбывшимся обещанием оказался я сам.

Так речной человек вновь не получил ответа на главный вопрос своей жизни. Он, строго говоря, вообще ничего в ней не понял. И впоследствии умер.

После Гоголя, Некрасова и Щедрина совершенно невозможен никакой энтузиазм в России. Мог быть только энтузиазм к разрушению России. Да, если вы станете, захлёбываясь в восторге, цитировать на каждом шагу гнусные типы и прибауточки Щедрина и ругать каждого служащего человека на Руси, в родине, — да и всей ей предрекать провал и проклятие на каждом месте и в каждом часе, то вас тогда назовут «идеалистом-писателем», который пишет «кровью сердца и соком нервов»... Что делать в этом бедламе, как не... скрестив руки — смотреть и ждать.