Журавлики-кораблики
Летят под небесами,
И белые, и серые,
И с длинными носами!
Журавлики-кораблики
Летят под небесами,
И белые, и серые,
И с длинными носами!
— Противный он.
— Мне он, может, еще противнее, да ничего не поделать, начальство.
— Почему ты так лебезишь перед ним?
— Милая Вероника, так же нельзя. Ты все время какая-то нервная, придирчивая. Скажи мне, что для тебя сделать?
— Чтобы тебя никогда не было на свете.
— Противный он.
— Мне он, может, еще противнее, да ничего не поделать, начальство.
— Почему ты так лебезишь перед ним?
— Милая Вероника, так же нельзя. Ты все время какая-то нервная, придирчивая. Скажи мне, что для тебя сделать?
— Чтобы тебя никогда не было на свете.
— А что ты мне подаришь?
— Секрет.
— Если что-то вкусное, я сразу съем и скоро забуду. Подари мне что-то на долгую память, чтобы помнить до самой старости.
Прошу вас об одном, прелестные особы:
Живите, радуйтесь! Своею красотой
Дарите нам мечты, спасайте нас от злобы;
Сверкайте ярче звезд ночных,
Цветите ярче роз душистых,
Будите вдохновение в артистах,
Внушайте нам стихи, — но не судите их!
Я, по-моему, не написал ни одного стихотворения совершенно трезвым. Однако написал несколько хороших — или плохих — под молотом черного бодуна, когда не знал, что лучше — еще выпить или вены вскрыть.
— Я думаю, что тебе это нравится.
— А тебе нравится, как поступили со мной.
— Нет, мне это не нравится.
— Почему ты не остановил меня?
— Ты не моя жена!
— А кто виноват? Ты спишь с Джулией ради долга. Я сплю с королем Франции ради долга. Почему ты не можешь простить меня?
— Наверное, я не привыкну к этому. Но я люблю тебя.
Я знаю, поздно или рано
Помру под бременем грехов.
Но все мои былые раны
Живут под именем стихов.