Дэвид Лазба

Многие подростки с нетерпением ждут своего совершеннолетия, надеясь на то, что отделаются от контроля родителей и смогут спокойно пить, курить, шастать по всяким потным клубам и другим негодным заведениям. Но ведь это всего лишь число. Восемнадцать. На самом деле совершеннолетие не дает человеку свободу, нет. Напротив. Оно взваливает на него кучу ответственности и наделяет лишь щепоткой привилегий. Но от родителей не избавляет. По крайней мере, если семья благополучная, то нормальный родитель никогда не повернется к своему ребенку спиной, сколько бы ему там не стукнуло лет.

0.00

Другие цитаты по теме

Я много раз слышал слова «мне больно» от людей, которых бросили. Но то, что чувствовал я, болью не назовешь. Какая, к черту, боль? Больно, когда дубинкой по колену стукают, когда режешь палец, когда мизинцем об угол ударяешься. Но не то чувство, когда на душе тяжко. Будто булыжник в рот запихнули, а ты все пытаешься его проглотить, но не выходит. Вечно люди придумывают всякие дурацкие, не соответствующие реальности определения, а потом ты сталкиваешься с этим и думаешь: «Что? Что за бред? Какого хрена это называется «так», а не «сяк»?».

За тьмой следует свет. Только, чтобы вокруг тебя было светло, ты должен сам выносить в себе этот свет – творить добро. Только такое добро, которое оценит Бог, а не так: «Кину инвалиду в метро десять рублей в стаканчик, и вот оно – добро», нет. Порой человек вообще путает добрый поступок со злым или просто бестолковым. А если ты вообще не верующий, то смысл заниматься благодеяниями? Ради кого?

Вместо того, чтобы кинуть все силы на становление и развитие людских взаимоотношений и медицины, человечество круглосуточно озадачено всего одним и тем же, злободневным вопросом — «как заработать денег, да побольше».

Это хорошо, что ты можешь куда-то сливать осадок со своей души. Кто-то чинит машины, когда ему становится плохо, кто-то вышивает крестиком, а кто-то бьет по клавишам, склеивая буквы в слова, а слова в предложения.

Удивительное все-таки существо – человек. Он может быть до ужаса беспощадным и жестоким, а через минуту милосердным, как сам Иисус Христос. Вот только сострадание обычно подоспевает слишком поздно, тогда, когда его уже никто не ждет.

Как бы страшно их ни избивали, дети не могут ответить тем же. Даже если мать охаживает их рожком для обуви, шлангом пылесоса, рукояткой кухонного ножа, душит их, обваривает кипятком, они не пытаются от нее убежать, не смеют по-настоящему возненавидеть. Дети страстно стремятся любить своих родителей. Скорее они станут ненавидеть не родственников, а самих себя.

— Может, ты просто не любишь детей?

— Вполне может быть. Как и многие люди, которые даже не задумываются, нужны ли им дети. Большинство вообще надо было бы лишить родительских прав.

... Когда ты старше двадцати пяти, сваливать вину на родителей запрещается.

Мы подброшены в эту жизнь без инструкций. Их нужно добывать самостоятельно, но нам лень, мы не хотим думать, что существует какая-то ответственность и впереди ждет расплата. Человек, казалось бы, может все, но в глазах орла он, как хаотично двигающийся беспомощный муравей, не знающий чем заняться.

.. Будьте добры, и пусть ребенок Ваш поймет, что Вы добры (сам, без подсказывания), и пусть запомнит, что Вы были добры, то, поверьте. Вы исполните перед ним Вашу обязанность на всю его жизнь, потому что Вы непосредственно научите его тому, что добро хорошо. И при этом он всю жизнь будет вспоминать Ваш образ с большим почтением, а может быть, и с умилением. И если б Вы сделали много и дурного, т. е., по крайней мере, легкомысленного, болезненного и даже смешного, то он несомненно простит Вам, рано ли, поздно ли, в воспоминании о Вас все Ваше дурное ради хорошего, которое запомнит. Знайте тоже, что более Вы для него ничего и не можете сделать...