Сердце не обладает способностью соболезновать по заказу; я испытывал к нему лишь отвращение.
Благодеяния бывают приятны только в тех случаях, когда мы имеем возможность платить тем же.
Сердце не обладает способностью соболезновать по заказу; я испытывал к нему лишь отвращение.
Благодеяния бывают приятны только в тех случаях, когда мы имеем возможность платить тем же.
Только снобы тешатся, выставляя напоказ все свои драгоценности, особенно когда те поддельные.
У женщин удивительная склонность к самопожертвованию. Любимый мужчина для них чаще всего своего рода вешалка, на которую они вешают свою любовь.
Она ничего не умела открыть самостоятельно. Каждый из её восторгов — теперь я понимаю это — был для неё только постелью, на которой её мысли удобно было улечься рядом с моими мыслями; ничто в них не служило ответом на глубокие требования её собственной природы.
Я всегда являюсь тем, чем я считаю себя – а мои представления о себе беспрестанно меняются, – так что, если бы я не связывал этих представлений друг с другом, мое утреннее существо часто не узнавало бы моего вечернего существа. Ничто не может быть более отличным от меня, чем я сам. Лишь когда я остаюсь в одиночестве, основа моего характера иногда открывается мне, и в такие минуты я достигаю некоторой подлинной цельности, но тогда мне кажется, что жизнь моя замедляется, останавливается и что я, собственно, перестаю существовать.
Нельзя оставаться наедине со своим горем. Всегда лучше быть с людьми и разделить печаль с ними, а не загонять внутрь.
Даже самые сильные натуры, как она знала, временами нуждаются в теплоте молчаливого, понимающего, терпеливого сочувствия.
Одинокий человек просит тепла, а мы всего лишь можем ему посочувствовать, и он продолжает мерзнуть.
Всякая форма жизни сохраняется ровно столько времени, сколько ей нужно, чтобы выразить себя.