Что-то на душе как-то исключительно гнусно.
— А Вас, простите, как зовут?
— Алика.
— Странное имя.
— Ничего странного. Дурацкое имя, вот и все. Мама хотела назвать Александрой, отец Ликой. Сошлись на среднем, получилось Алика. Дикость, как, впрочем, любой компромисс.
— ... А море зовут Черное.
Ты мой друг.
Ты мой мир, что, как мячик упруг
И куда-то катится.
Ты любовь моя в ситцевом платьице.
Ты рассвет и закат мои, два в одном.
Ты та, с которой я вслух мечтаю перед сном.
Та, с которой стою планы,
В числе которых и ремонт ванной.
Ты — это взгляд, которому я всегда рад.
Помнишь уток из мультика:
«Мой соучастник во всём,
Мой братский брат».
Мне с тобою легко, отдавшись целиком.
Ты моя шиза с жёлтым париком.
Мой малыш, моя девочка маленькая,
Ты моя радость в жёлтых сандаликах.
Ты мечта моя, блин, нетленная,
Офигенная моя вселенная.
Та, чей голос всё время слышу.
Та, что напрочь снесла мне крышу.
Трудно описать, что я почувствовала в тот момент. Полагаю, смесь глубокого счастья и сокрушительной печали. Я поняла откуда счастье; откуда печаль — нет.
... ты повзрослеешь тогда, когда перестанешь запихивать в любовь все чувства подряд. Близость, зависимость, дружбу, ожидания. Все, что кажется тебе реальностью, ты придумал сам. Научись наслаждаться тем, что есть. Без определений.
Ричард воспринимал своё одиночество, как нечто священное. Как заслуженную медаль почёта. Как плащ, чтобы отгородиться от жизни, как свою безопасность. Одиночество было его сущностью. Это стало причиной появления в его жизни людей, судивших о нём со слегка прикрываемом презрением. Ричард был уверен, что он не нравится другим, что тяжело для мужчины. Возможно от того, что он ничего не давал, он ничего и не получал взамен. В любом случае, это стало невыносимо. Самые тёплые чувства, которые он испытывал к друзьям, были либо воображаемыми, либо вымершими. Ричард дошёл до такой точки в жизни, когда этого уже стало не хватать, и он встретил девушку, она была тёплая, и она была печальная, и она была так одинока, что напомнила ему о самом себе. Она понесла такую утрату, какой никогда ни у кого не должно быть. И она знала кое-что, и научила его этому, и Ричард думал, возможно вот это как – дружить? Может быть… Это был только проблеск, едва ставший реальным, но в эти несколько длинных зимних дней она дала ему так много, что Ричард смог продолжить жить. А что он дал ей? Только несколько слов на листе бумаги. Не так много, возможно, но для Эбби он надеялся, этого было достаточно.
Сначала беспристрастно примите решение, а затем обратитесь к чувствам, и ни в коем случае не наоборот.
Cлайд с цитатой