Да, действительно, если бы такое было возможным, если бы мы могли на какое-то время отказаться от жизни в группе и полностью оградить себя от всяких контактов с политикой, после возвращения мы были бы удивлены прогрессом, какой наступил вдали от нас. Но этого нам не дано; и когда мы бежим из гущи событий, чтобы найти забвение и успокоение среди людей, чей темп жизни не такой стремительный и нрав не такой пылкий, терпим истязание, которое не в состоянии предвидеть, и жалеем, что поменяли настоящее на прошлое, живых на мертвых.
Вот что означает быть монахом, сын мой, вот какова реальность монастырской жизни. С одной стороны, беспощадная жестокость, с другой — страх и трусость, эгоистический интеллект, или бессмысленная преданность. Вот что представляла собой инквизиция.