На воле и сухая корка на пользу идёт.
Ужин полезен для души.
На воле и сухая корка на пользу идёт.
Ужин полезен для души.
Каждая утка свой берег знает, не загонишь её на чужой-то.
Были бы кости, мясо нарастёт.
— Стыдно. Мальчишки засмеют...
— А ветер пинать не стыдно?
— Стыдно. Мальчишки засмеют...
— А ветер пинать не стыдно?
— Не надо нас есть. Мы не еда. Мы жители Земли! Мы не ваши враги. Ясно?
— Нас прислал сюда верховный лидер, полакомиться человечинкой, обмакивая ее в сливочный соус... Да, шучу я! Я веган. Но какая пицца без сыра и ветчинки?!
— Это лев или бегемот?
— По-моему, лев.
— А на вкус как бегемот. Печенья со зверюшками?
— Нет, спасибо.
... одна из основных функций воли состоит в том, чтобы не дать разгорающейся в поле деятельности борьбе мотивов остановить или отклонить активность субъекта.
И в этом смысле воля — это борьба с борьбой мотивов.
— Роланд, вот, я всё сделал.
— Паштет из шотландской куропатки с китайскими речными карасями, филе оленя с золочёным фундуком.
— Моё меню.
— А-а, это меню, а не список покупок Гарри Поттера!
– По крайней мере у вас приличные манеры, – говорит Эффи, когда мы заканчиваем главное блюдо. – Прошлогодняя пара ела всё руками, как дикари. У меня от этого совершенно пропадал аппетит.
Те двое с прошлого года были детьми из Шлака, и они никогда за всю свою жизнь не наедались досыта. Неудивительно, что правила поведения за столом не сильно их заботили. Мы – другое дело. Пит – сын пекаря; нас с Прим учила мама. Что ж, пользоваться вилкой и ножом я умею. Тем не менее замечание задевает меня за живое, и до конца ужина я ем исключительно пальцами.
Потом вытираю руки о скатерть, заставляя Эффи поджать губы еще сильнее.