Жизнь любит шутить с нами шутки.
У меня к тебе одна просьба, всего одна. Мне бы хотелось почувствовать тебя.
Жизнь любит шутить с нами шутки.
Сегодня тебе хочется одного — сдохнуть, а завтра просыпаешься и понимаешь, что нужно было всего лишь спуститься на несколько ступенек, нащупать на стене выключатель и увидеть жизнь в совсем ином свете…
Я говорю ей, что мое сердце похоже на большой пустой мешок, огромный мешок, куда можно было бы запихнуть целый караван-сарай, но он пуст.
Я вообще люблю смотреть на людей. Особенно на женщин. Даже в самой заурядной всегда что-то есть. По крайней мере одно есть точно — желание быть красивой.
Как же сложно быть жестоким, когда ты добрый. Как же сложно кого-то бросить. Как же сложно собраться как следует, настроиться и дать самому себе однозначную установку, когда авторитарность вызывает отвращение.
Как же сложно отнестись к самому себе настолько серьёзно, чтобы в одностороннем порядке принять решение, которое изменит жизнь другого человека, и как же это пафосно — говорить об «одностороннем порядке» в двадцать шесть лет, сидя на кухне в маленькой буржуазной квартирке двоюродной бабушки своей подруги, которой нет дома в три часа ночи, потому что она на работе.
Присмотритесь как-нибудь к беременной женщине: вам кажется, что она переходит улицу, или работает, или даже говорит с вами. Ничего подобного. Она думает о своем ребенке.
Сама себе напоминаю персонаж художника Бретешера: девушка сидит на скамейке, на шее у неё картонка, на картонке написано: «Я хочу любви!», и из глаз ее фонтаном брызжут слезы. Ну вылитая я. Всем картинкам картинка.
Классическая музыка — это надежно, а музыка разных народов всегда создает впечатление, что ты открыт всем ветрам мира.