Днём и ночью писателей алчная стая
Завывает, к обману людей призывая.
Днём и ночью писателей алчная стая
Завывает, к обману людей призывая.
Я пишу стихи. Следовательно, стихи эти и должны быть сами по себе позицией, базой, платформой. И ни черта не значит, что я думаю о Вьетнаме, о Стрипе, ЛСД, Шостаковиче, о чем угодно. Почему поэт обязан выступать Провидцем?
... их охотнее предполагают такими, какими они должны быть, требуют от каждого той же погони за своим «я» и «стремятся создать из всех одинаково равноправных, одинаково достойных уважения и одинаково нравственных или разумных людей».
Да, если бы люди были такими, какими они должны быть, могут быть, если бы все люди были разумны, все любили бы друг друга, как братья, тогда настало бы райское житье. Предположим, что это наступило, — что люди таковы, каковы они должны быть, могут быть! А чем они могут быть? Тоже не большим, чем они могут, то есть чем они в состоянии, имеют силу быть. И таковы они в действительности, ибо то, что они собою не представляют, тем они не в состоянии быть: быть в состоянии — это значит быть действительно. Если мы в состоянии чем-нибудь быть, то потому, что мы таковы в действительности. Может ли видеть ослепший от катаракты? О да, если ему удачно снимут катаракту. Но до того он не может видеть, ибо он не видит. Возможность и действительность всегда совпадают. Нельзя сделать того, чего не делают, так же точно, как и не делают того, чего не могут делать.
— Мы вчера выпили две бутылки виски, вино, абсент, а ты все равно встаешь на рассвете и пишешь.
— Писать — это как месса. Господь сердится, если тебя нет на месте.
Сыны Адама с виду хороши,
Но мне по нраву ни одной души, —
Отрекшейся от суеты сует
И алчностью не одержимой, — нет.
Я камень всем предпочитаю: тот
Людей не притесняет и не лжет.
Учитывайте опыт орнитологов! Чтобы писатели могли расправить крылья, им необходима свобода пера.
Курильщик, который не хочет курить, и писатель, который не хочет писать, обречены смерти.