Я не хотел убивать её. Но спасать тоже не хотел.
— Откуда ты явился?
— Из времени, когда человек ещё не потерял себя. Этот мир нужно срочно... спасти.
— Ты не достигнешь цели, если будешь убивать людей. Есть законы, системы — как раз для этого.
Я не хотел убивать её. Но спасать тоже не хотел.
— Откуда ты явился?
— Из времени, когда человек ещё не потерял себя. Этот мир нужно срочно... спасти.
— Ты не достигнешь цели, если будешь убивать людей. Есть законы, системы — как раз для этого.
Рыцарям мир не спасти. Они называют одни убийства благими, а другие нет. Как будто на войне возможно какое-то благородство.
Каждый кого-нибудь спасает. Так же как он всегда кого-то убивает. Даже если и не догадывается об этом.
Спасти человека, избавить отца от мучений, а женщину от слёз — вовсе не доброе дело, это человеческий долг.
— Может я и не видел войны, но я знаю взгляд человека, который любит убивать. Тебе это легко.
— Просто я это умею. Слово «легко» тут неуместно.
— Играть в Бога. Выбрать «160». Что мы ищем в лицах этих незнакомцев? Мы знаем, что важно: высокий IQ, генетическое здоровье, репродуктивность, умения, но какие приоритеты?
— А творческие люди? Музыканты, поэты? Их возьмут?
— Починит ли Пикассо двигатель? Родит ли Боно ребенка?
— Да, я понимаю необходимость практичного выбора, но разве ради заселения Марса человеком, не нужно спасти лучшее, что делает нас людьми? Кто знает, какими мы сейчас были бы, если бы не первобытные рассказчики, с их рисунками в пещерах?