— Мы пытались выйти на Сказочника. Вдруг он перепишет мою сюжетную линию.
— Короче, операция «Мангуст».
— Здорово. Звучит стильно. Я с вами.
— Да ладно?
— А помнишь, я дала тебе слово: все заслуживают счастья.
— Мы пытались выйти на Сказочника. Вдруг он перепишет мою сюжетную линию.
— Короче, операция «Мангуст».
— Здорово. Звучит стильно. Я с вами.
— Да ладно?
— А помнишь, я дала тебе слово: все заслуживают счастья.
— Безумны все эти рассказы о заклятии, но это не значит, что я в них не верю.
— Но ты сказала маме...
— То, что она хотела слышать.
— Это не сказки. Это правда.
— То, что ты во что-то веришь, не значит, что это правда.
— Именно это и делает их правдивыми. Ты должна знать это лучше, чем кто-либо другой.
— Генри, познакомься, это Дэвид и Мэри Маргарет.
— Вы помогаете маме с расследованием? [шепотом:] Или они сбежали из под залога?
— Нет. Это... Мы знакомы сто лет.
— А где познакомились?
— В Фениксе.
— Здесь.
— Да, в Фениксе. Теперь — мы здесь.
— Я думал, ты жила в Фениксе только в то время? [имеет в виду тюрьму в штате Феникс]
— Да, мы сидели вместе.
— Правда? А вы-то за что?
— Бандитизм. Всякий может оступиться. И главное, вовремя свернуть с кривой дорожки.
— Это не сказки. Это правда.
— То, что ты во что-то веришь, не значит, что это правда.
— Именно это и делает их правдивыми. Ты должна знать это лучше, чем кто-либо другой.
— Это ненормально.
— Я надеюсь, вы это ему не говорили. Слово «ненормальный» довольно опасно. А эти сказки — это его язык.
— Вы с папой герои. То, как вы меня спасали, ничего не меняет, не делает вас плохими людьми. Ты — та, кем была всегда.
— И кем же?
— Да мамой.