Когда кто-нибудь рядом с тобой шагает не в ногу, не суди его, может он слышит другой марш.
Век моих усталых коснись,
Тихий сон даря,
Заплутавшей птицей вернись
В стужу января.
Кто-то мне пусть скажет в ответ:
— Ничего такого здесь нет.
Безрассудной птицей вернись
В стужу января.
— Почему?
— Ну, потому что потом это всё надо будет куда-то девать или делать вид, что ничего не было, а это нечестно. Извини, я старомодна, как валенок. Ну извини...
В путь-дорогу птицам пора,
Птицам снится юг.
Жёлтый лист кленовый вчера
Сел в ладонь мою.
Кто-то мне пусть скажет в ответ:
— Hичего такого здесь нет.
Жёлтый лист, как птица, вчера
Сел в ладонь мою.
Кленовый лист, кленовый лист,
Ты мне среди зимы приснись
В тот миг приснись, когда пурга
Качает за окном снега,
В тот миг когда всё замело
И на душе белым-бело,
Ты мне приснись,
Рыжий лист кленовый.
Любовь у женщины держится на благодарности, когда он что-то дал. А когда только взял, да ещё и растоптал... Нет. Нет, теперь я его ненавижу! Я в порядке!
Человек может быть одинок, несмотря на любовь многих, если никто не считает его самым любимым.
Просто есть такие люди, они... они чересчур много думают о том свете и потому никак не научатся жить на этом...
Так речной человек вновь не получил ответа на главный вопрос своей жизни. Он, строго говоря, вообще ничего в ней не понял. И впоследствии умер.
После Гоголя, Некрасова и Щедрина совершенно невозможен никакой энтузиазм в России. Мог быть только энтузиазм к разрушению России. Да, если вы станете, захлёбываясь в восторге, цитировать на каждом шагу гнусные типы и прибауточки Щедрина и ругать каждого служащего человека на Руси, в родине, — да и всей ей предрекать провал и проклятие на каждом месте и в каждом часе, то вас тогда назовут «идеалистом-писателем», который пишет «кровью сердца и соком нервов»... Что делать в этом бедламе, как не... скрестив руки — смотреть и ждать.
Cлайд с цитатой